История Древнего мира. От истоков цивилизации до первых империй

Запись Мането была сделана спустя много сотен лет после свершившегося факта. Мането служил в храме бога-солнца Ра в Гелиополисе двадцатью семью веками позже, примерно в 300 году до н. э. Он взял на себя труд по сведению различных версий списков египетских царей в один документ, используя (среди прочих записей) папирус под названием Туринский Царский канон[18], также определяющий Менеса («Мен») в качестве первого царя Египта[19]. Составляя свой список, Мането поделил перечень египетских правителей на группы (отсчитывая с 3100 года до н. э.), начиная следующую всякий раз, когда власть переходила к новой семье или цари переносили столицу в другой город. Автор назвал эти группы династиями – греческим термином, обозначающим «власть, господство». Династии, по Мането, не всегда точны, но именно они разметили традиционную структуру истории Египта.

Первая династия, по Мането, начинается с времен объединения всего Египта его первым царем. Согласно греческому историку Геродоту, Менес-Нармер отпраздновал свою победу, построив абсолютно новую столицу – город Мемфис, расположенный в центре абсолютно нового царства. Мемфис означает «Белые стены» – его стены были настолько хорошо отштукатурены, что сияли на солнце. Из своего «белого города» правитель объединенного Египта мог контролировать и южную долину, и северную дельту. Мемфис был опорной точкой, на которой балансировали два царства.

Другая сцена, вырезанная на навершии булавы, показывает, что на Нармере-Менесе Красная корона, и он участвует в какой-то церемонии, очень напоминающей свадьбу, – возможно, победоносный основатель Первой династии женился на принцессе из Красного царства, чтобы объединить оба царства в наследниках Двойной короны.

Вся история Египта демонстрировала в царе двойственность его происхождения, называя его Владыкой Двух Земель, а его Двойная корона была составлена из Красной короны Нижнего Египта, поставленной на Белую корону Верхнего Египта. Северная кобра и южный гриф, одна – ползущая по земле, другой – обитатель неба, бдительно охраняли объединенное царство. Две половины были сведены в одно мощное и сбалансированное целое.

Сам Нармер правил шестьдесят четыре года, а затем отправился на охоту за гиппопотамом, традиционно устраиваемую царем, чтобы продемонстрировать свою мощь цивилизованно запугиваемым врагам. По словам Мането, он был загнан гиппопотамом в угол и убит на месте.

Сравнительная хронология к главе 4[20]

Глава 5. Железный век

В долине реки Инд, в 3162 году до н. э. северные кочевники оседают и строят города

В годы, когда царь Киша собирал дань с кораблей, проходящих вверх и вниз по Евфрату, а белые стены Мемфиса возвышались в центре Египта, третья великая цивилизация Древнего мира все еще оставалась чередой крохотных деревушек в долине реки. Больших городов в Индии и не возникнет, а строительства империи придется ждать еще по крайней мере шестьсот лет.

Люди, которые селились вдоль индийских рек, не были горожанами. Не вели они и списков, как делали это шумеры. Они не вырезали на камне образы своих вождей и не фиксировали свои достижения на табличках. Поэтому мы очень мало знаем о первых веках Индии.

Мы можем попробовать покопаться в индийском эпосе, чтобы отыскать ключ к истории этих народов. Хотя индийские эпические произведения записаны очень поздно (через тысячи, даже не сотни, лет после появления первых поселений), они, похоже, сохранили гораздо более древние предания. Но и в этих записях только один царь и одна дата указаны ясно: в 3102 году до н. э. мудрый царь Ману отметил начало новой эры, и с тех пор его эра все еще тянется, насчитывая уже более четырех тысяч лет.

Задолго до 3102 года до н. э. в Индию пришли пастухи и кочевники. Некоторые из них явились из Центральной Азии через проход в северных горах, называемый теперь Хайберским проходом[21]. Другие могли напрямую перебраться через Гималаи – находимые время от времени скелеты дают основания полагать, что этот маршрут тогда был таким же трудным, как и сейчас.

На другой стороне гор люди нашли тепло и воду. Гималаи служили барьером для холодов, так что даже зимой температура на их южной стороне редко падала ниже пятидесяти градусов[22]. Летом солнце заливало индийские равнины яростным жаром, но две полноводные реки хранили эту часть континента от превращения в бесплодную пустыню. Тающие снега и льды устремлялись с гор вниз, в Инд, который тек на северо-запад через Индию в Аравийское море; горы также питали Ганг, который тек со склонов Гималаев в Бенгальский залив, расположенный далеко на востоке. В дни, когда Сахара еще была зеленой, пустыня Тар восточнее Инда тоже была зеленой, и еще одна река, теперь уже давно пересохшая, бежала через нее в Аравийское море{29}.