История Древнего мира. Том 1. Ранняя Древность

Второй путь развития представлен ближневосточными империями, от Ассирийской и Нововавилонской вплоть до эллинистических. В результате стремления объединить регионы первого к второго подразделения, а также других внутренних процессов происходят мощные завоевания, образуются межрегиональные государства, причем вся завоеванная земля становится государственной и образует основу государственного сектора экономики, где эксплуатируется труд «царских люден» и других групп илотского типа; внутри империй существуют, однако, самоуправляющиеся храмовые города и территории, а позже и эллинистические полисы, формально воспроизводящие структуру полиса греческого. Внутри таких структур продолжают существовать лично свободные граждане, как нерабовладельцы, так и рабовладельцы; рабский труд является по преимуществу оброчным. Этот путь развития, как, впрочем, и остальные, завершается созданием магнатского землевладения с переходом к магнатам также и государственной власти и ликвидацией самоуправляющихся городок и в значительной мере товарного хозяйства (ввиду самодостаточности громадных магнатских хозяйств и уменьшения участия мелких хозяйств в работе на рынок).

По-видимому, третий путь сложился в Индии; здесь противоположность свободных и несвободных лиц выражается не столько в противопоставлении граждан и царских людей, сколько в жестком разграничении сословий; в дальнейшем развивается кастовая система.

Четвертый путь, наконец, представлен на Дальнем Востоке, где формальным разделением общества является противопоставление «ученых», чиновных лиц неученым и нечиновным, притом что фактическое классовое членение общества в целом такое же, как и при других путях развития поздней древности (включая развитие магнатского землевладения и магнатской политической власти в конце периода).

В заключение надо обратить внимание читателя на следующее. История древних классовых обществ IV тысячелетия до н. э. — I тысячелетия н. э. не равнозначна всемирной истории за тот же отрезок времени: древние классовые общества всегда существовали среди мира первобытных племен, от неолитических до относительно высоко развитых, со сложной социальной структурой. Мало того, они и не могли существовать без доклассовой периферии: она открывала им неисчерпаемые запасы необходимого сырья, а с течением времени — и рабочей силы; ее присутствие давало о себе знать угрозой вторжений и перерыва историко-культурной традиции: ее присутствие как мира первобытной «воли» влияло и на идейно-эмоциональную жизнь классовых обществ.

Первый период ранней древности (см. лекции 2–7) — это история маленьких очагов цивилизации в огромном мире первобытности; лишь во второй период ранней древности (лекции 8–20) создаются сомкнутые ареалы цивилизации: Средиземноморье, Ближний Восток, Индостан, Китай. Но и они по-прежнему живут в окружении первобытной периферии: и даже когда зона классовой цивилизации становится сплошной (о чем рассказано в следующих томах), эта зона все равно продолжает находиться в том же окружении.

Поэтому всемирная история человечества IV тысячелетия до н. э. — I тысячелетия н. э. должна была бы показать не только историю древних классовых обществ, по и историю цивилизаций в окружении первобытности. Пока такая работа никем не была проделана, читателю придется самому помнить о том ином мире, который всегда окружал описываемые нами государства.

Миропонимание на грани первобытного и древнего обществ

События эпохи ранней древности трудно понять если хотя бы приблизительно не представить себе, как мыслили и чувствовали древние, что они думали о мире и о самих себе.

К сожалению, проникнуть в духовный мир этой глубокой древности очень трудно, почти невозможно. Очень медленно, по крохам становятся нам известны памятники дровней литературы и искусства; откопанные храмы немы, изображения неясны. Но даже если бы древние литература и искусство были понятны полностью, то ведь памятники их — лишь то, что случайно сохранили нам грамотеи и искусники того времени; это далеко по все, что думали и чувствовали тогдашние люди. Памятниками глубокой древности являются также и устные мифы, сказки, песни, поговорки. Но они дошли до нас через тысячелетия, быть может, сильно искаженными позднейшими переделками. Во вся ком случае, современные сказители, с которыми имеют дело этнографы, сами не знают и не могут нам рассказать, что именно хотели выразить своим творчеством древние люди. Гипотезы же, сложенные по этому поводу учеными, как правило, отвергаются носителями еще живых древних мифов — людьми племен Африки, Австралии, Полинезии и т. д.

Есть, пожалуй, одно объективное сродство, с помощью которого можно проникнуть в механизм мышления людей первобытности и ранней древности, — это изучение языка. Язык выражает категории мышления: исследуя, как построены наиболее архаичные языки, какие приемы они используют для того, чтобы выразить отношение человека к миру и его явлениям, можно обнаружить некоторые механизмы самого тогдашнего мышления.