История древнего мира. Восток, Греция, Рим

Политическим идеалом Демосфена оставался государственный строй Афин времен Перикла. Выступая за демократию, он пропагандировал полисную самодостаточность, опору на собственные силы и независимую внешнюю политику Афин. Демократически настроенные слои афинского гражданства, выразителем идей которых был Демосфен, призывали к борьбе против олигархии, которая опасалась усиления демократических элементов в Афинах и стремилась поставить Грецию под власть Македонии. Демократы во главе с Демосфеном также боролись и против тирании, поскольку считали, что любой царь и тиран – это враг свободы и законов. А именно законами, обязательными для всех, должна была определяться и регулироваться жизнь любого справедливого государства.

По мнению Демосфена, Афины всегда были оплотом греческой демократии и поэтому противником македонского царя Филиппа II, стремившегося установить свою единоличную власть над всеми греками. Выход из кризиса, в котором оказался греческий мир в середине IV в. до н. э., Демосфен видел в походе объединенных под эгидой Афин греков на Восток, с тем чтобы массы обездоленного населения были отправлены за пределы Греции и там устроены на жительство на новых захваченных землях.

Расцвет политической деятельности и ораторского искусства Демосфена приходится на 40-е годы IV в. до н. э. К этому времени относятся самые гневные речи Демосфена, обличавшие захватническую политику Филиппа П. Он не уставал повторять, что македонский царь – враг не только Афин, но и всех греков, что Филипп уже действует, реализуя свои агрессивные намерения. Он осуждал олигархов, осуществлявших предательский курс на сближение с Филиппом II, пагубный для свободы и независимости эллинов. Только под эгидой Афин они могли бы противостоять македонской экспансии и суметь осуществить общегреческий поход на Восток.

Демосфен приложил много сил для организации союза афинян и фиванцев, войска которых в 338 г. до н. э. столкнулись при Херонее на поле боя. Поражение греков в этой битве (Демосфен принимал в ней непосредственное участие) показало всему эллинскому миру, насколько был прав этот оратор и политический деятель, столь настойчиво призывавший к организации отпора македонскому натиску. Однако этот патриот общеэллинского единства все же не учел мощи македонского оружия и силы промакедонской олигархической группировки, ратовавшей за подчинение Филиппу.

Абсолютной противоположностью Демосфену являлся Исократ (436–338 гг. до н. э.) – оратор, учитель риторики и публицист. Он происходил из весьма состоятельной афинской семьи. После обучения у лучших софистов того времени он открыл собственную школу риторики. Характерно, что Исократ никогда не выступал публично как оратор, но составлял свои речи в письменной форме, как произведения политического содержания. С их помощью он стремился воздействовать на политическую жизнь афинского полиса.

Исократ был ярким представителем олигархической группировки в политической жизни Афин IV в. до н. э. Уже было сказано, что и демократы, и олигархи в своей деятельности придерживались одних и тех же целей – укрепление основ полисной экономики, подъем боеспособности гражданского ополчения, прекращение смут как в среде своих сограждан, так и в рамках полисного мира. Только после того, как в Греции установится гражданский мир, следовало обратить взоры сограждан на Восток и путем победоносной захватнической войны выплеснуть на территорию Персидской державы всю ту экономическую и политическую нестабильность, из-за которой так сильно страдали все эллины. Вот в связи с этим одно из характерных высказываний Исократа: «Гораздо лучше воевать с персидским царем за царство, чем между собой бороться за гегемонию».

Пути же реализации указанных целей у демократов и олигархов были абсолютно различными. Если первые занимали принципиально антимакедонские позиции, надеясь на организацию общеэллинского союза под эгидой афинского полиса, который сумел бы противостоять агрессивным замыслам македонского царя, то олигархи видели в качестве силы, которая объединила бы всех эллинов, энергичного Филиппа II. Они уже не надеялись на возможности и силу какого-либо греческого полиса выступить в качестве центра подобного объединения.