История Древнего Рима в биографиях

В 398 г., в самый разгар каникулярных дней, в то время как все остальные воды Италии высохли, Альбанское озеро, без всякой видимой причины, вдруг поднялось до такой высоты, что наполнило до краев жерло, в глубине которого находилась его вода, и даже, пробив окружавшую его горную окраину, начало изливаться в долину. В этом обстоятельстве увидели знамение судьбы, не лишенное значения. Но так как с этрусками шла в это время у римлян война, то оказывалось невозможным, как обыкновенно делалось в подобных случаях, обратиться за разъяснением этого чуда к этрусским гадателям (гаруспексам). Римляне имели полное основание опасаться, что спрошенные дадут ложный ответ. Поэтому решили отправить посольство к Аполлону Пифийскому; но, прежде чем оно успело возвратиться, счастливый случай доставил римлянам другого толкователя. Один престарелый вейентинец подошел однажды к часовым обоих враждебных лагерей и издеваясь над тщетными усилиями римлян, объявил пророческим тоном, что римлянам не завладеть Вейями до тех пор, пока из Альбанского озера не вытечет вода. Эти слова, распространившиеся по римскому лагерю, подвигли одного центуриона основательно разведать тайну. Под предлогом желания посоветоваться с этим прорицателем относительно явившегося ему знамения он выманил его за стены города и, как только тот отдалился на некоторое расстояние от своих, схватил его на свои могучие сильные руки и на виду у всех принес в римский лагерь. Перевезенный в Рим, неосторожный прорицатель принужден открыть перед сенатом предопределение, написанное в вейентинских книгах судьбы и состоявшее в следующем: пока Альбанское озеро будет переполнено водой, Вейи не могут быть завоеваны; если эти воды, выступив из своих берегов, достигнут моря, Рим погибнет; если же их отведут так, чтобы они до моря не дошли, то римляне одержат победу над Вейями. Вскоре после того вернулось из Дельф посольство с ответом Аполлона, который оказался одинаковым с заявлением этрусского жреца и в котором повелевалось восстановить древнее богослужение, с некоторого времени находившееся у римлян в пренебрежении, и возвратить ему подобающий почет Сообразив этот ответ, римляне догадались, что богослужение, о котором говорилось в нем, было не что иное, как латинские праздники, сопряженные с жертвоприношениями на Альбанской горе, чествование которых совершалось ненадлежащим образом из-за распоряжения неправильно избранных трибунов. Погрешность эта была тотчас же исправлена; вслед за тем принялись за тяжелое дело отвода воды из Альбанского озера. Под верхним краем кратера прокопали мину в 342 фута глубиной, потом сквозь затвердевшую лаву провели канал в 6 футов высотой, 4 шириной и 4 ООО длиной. При выходе из этой галереи устроили сводчатый резервуар, из которого вода стекала в равнину пятью различными струями и, вследствие такого разделения, не достигала моря. Окончание этого колоссального сооружения, которое, подобно римским клоакам, до сих пор возбуждает удивление путешественников, относит уже к началу 396 г., но наравне со многими другими подробностями рассказа о последней войне с Вейями и это повествование о такой быстрой постройке, равно как и о связи ее с падением Вейев, принадлежит, по всей вероятности, к области вымысла.

С восстановлением латинских праздников и окончанием работ на Альбанском озере судьба Вейев была решена. Когда диктатор Камилл стал во главе войска, новая надежда и новое мужество пробудились во всех сердцах. Диктатор приказал теснее сдвинуть укрепления и снова окружил город со всех сторон; потом, по его же распоряжению, принялись копать подземный ход в город до храма Юноны в крепости. Работа продолжалась день и ночь без перерыва, так как рабочие, разделенные на шесть групп, сменялись каждые шесть часов, – и скороход был доведен до конца. Оставалось только пробить пол храма. Не сомневаясь более в победе, диктатор обратился в сенат с запросом, как распорядиться богатой добычей после завоевания города. Сенат отвечал, что ее следует предоставить войску, и, кроме того, объявил в Риме, что кто желает получить долю этой добычи, пусть идет к диктатору в лагерь. Вследствие этого туда отправилось множество народа, усилившее собой численный состав войска.