Читаем История Древнего Рима в биографиях полностью

Порсенна поверил словам юноши и, чтобы избегнуть римских кинжалов, отправил в город посольство с предложениями мира. Послам было поручено также поднять вопрос о восстановлении Тарквиния на престоле, но так как Попликола и сенат не согласились на это, то Порсенна отступился от Тарквиния и заключил с римлянами мир на самых мягких условиях. Он оставил римлянам их свободу и потребовал только, чтобы они возвратили Вейям отнятую у этого города землю, так называемые 7 вейенских округов, и выдали ему самому в виде заложников 10 юношей и столько же девиц. Такими благоприятными для себя условиями мира римляне обязаны были главным образом умным переговорам Валерия. В числе заложниц находилась также Клелия. Эта мужественная девушка обманула стражу и, сопровождаемая остальными своими подругами, обратно переплыла под градом этрусских стрел Тибр и возвратилась в Рим. Но Валерий, несмотря на то, что в числе заложниц находилась его собственная дочь Валерия, снова отправил их к Порсенне. Царь, удивленный мужеством Клелии, дал ей свободу и позволил, кроме того, взять с собой часть заложников. Римляне воздвигли ей конную статую на холме священной дороги. Но многие утверждали, что эта статуя изображала не Клелию, а Валерию, которая во время нападения, совершенного Тарквинием на отправленных домой девушек, мужественно пробилась на коне сквозь толпу неприятельских солдат.

Порсенна отступил в Клузиуму и оставил римлян в покое. Но при этом он отправил своего сына Арунса с частью войска на юг против Ариции, которая в то время была после Рима значительнейшим городом в Лациуме. На помощь арицианам пришел с войском Аристолем и греческого города Кумы в Кампании. Арунс был разгром лен и сам погиб в сражении. Остатки его войска пришли в самом бедственном положении в Рим и были там приняты очень дружелюбно. Большая часть его осталась в Риме и поселилась в так называемом этрусском квартале, Порсенна же из благодарности возвратил римлянам всех их заложников и сверх того снова отдал в их собственность вейенские округа.

В два следующих года римлянам пришлось вести войну с сабинами. В первом походе консул Марк Валерий, поддерживаемый словом и делом со стороны своего брата Попликолы, разбил врага в двух кровопролитных битвах, а во втором году Попликола, избранный четвертый раз консулом, нанес им такое поражение, что только немногие из них спаслись, и после того очень долго римляне могли не бояться никакой войны с этой стороны. Победа над сабинами доставила Попликоле второй триумф.

Некоторое время спустя после этого триумфа, именно и шестом году республики, Валерий скончался, признанный всеми за первого воина и государственного мужа своего времени. При жизни он был отмечен за свои высокие заслуги государству четырьмя консульствами и многими другими отличиями. После смерти римляне воздали ему честь погребением на общественный счет, для чего каждый гражданин внес один квадрант (четвертую часть асса). Многие наверно выводили из этого заключение, будто Валерий оставил такое незначительное состояние, которого не хватило даже на его похороны. Кроме того, граждане устроили его могилу внутри города, решив, чтобы это место останется навсегда местом погребения и всего его семейства, а римские матроны по добровольному соглашению оплакивали его, как прежде Юния Брута, целый год.

Тарквиний, оставленный Порсенной, не отказался, однако, от надежды на возвращение. Он отправился в латинский город Тускулум, к своему зятю Октавию Мамилию, и этот последний двинул латинян против Рима. Римляне рассказывают о кровопролитной битве при Ретильском озере (496 г. до P. X.), в которой они бились с Тарквинием и латинянами и наконец после неимоверных усилий одержали победу. Тогда Тарквиний отправился и Кумы к своему другу, тирану Аристодему, и там, удрученный превратностями судьбы, умер в глубокой старости (495 г. до P. X.).

3. Менений Агриппа

Третьим человеком этих первых лет Республики, которого в течение года оплакивали матроны, а народ похоронил на общественный счет, был Менений Агриппа. Его вместе с П. Постумием избрали консулом в тот год, когда умер Валерий Попликола (503 до P. X.). По рассказу Дионисия Галикарнасского, в том году сабиняне вторглись в римские владения и одержали победу над беспечным Постумием, но Агриппа пришел ему на помощь и выгнал сабинян из государства. Вслед за тем оба консула двинулись в сабинскую землю и разбили неприятеля наголову; за это Агриппа удостоился триумфа, а Постумий – овации, т. е. малого триумфа, при котором полководец вступал в город не на колеснице, а верхом или пешком. Ливий же рассказывает, что в этом году была война с аврунками, в которой оба консула заслужили себе триумф победой над неприятелем. Но важнее военных подвигов Агриппы была заслуга, оказанная им отечеству в качестве посредника между патрициями и удалившимися на Священную гору плебеями. Этим посредничеством он спас молодое государство от гибели.

Перейти на страницу:

Все книги серии Популярная историческая библиотека

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное