История Древнего Рима в биографиях

В последние дни декабря Цезарь послал Куриона в Рим С письмом к сенату и консулам следующего года; в этом письме он оправдывался от взводимых на него обвинений и обещал распустить свое войско, если Помпей сделает то же; но если Помпей остается вооруженным, то и ему следует позаботиться о своей безопасности. Трибуны М. Антоний и Кассий Лонгин, бывшие на службе у Цезаря, едва могли добиться прочтения этого письма в сенате; содержание его не было принято во внимание; напротив, консулы устроили совещание о положении государства, и тесть Помпея, Сципион, сделал предложение, чтобы Цезарю было приказано в назначенный день распустить свое войско; если же он не исполнит этого, то должен быть объявлен врагом государства. На возражения Антония и Кассия не обратили внимания, а когда на следующих заседаниях сената, охраняемых вооруженными отрядами Помпея, они стали настаивать на своем, то консул Лентул 6 января 49 г. выгнал их из сената; решено было, что консулы, преторы, трибуны и все сановники должны заботиться о безопасности государства; защита республики была возложена на Помпея. В следующую ночь Антоний и Кассий, спасая свою жизнь, вместе с Курионом и Целием Руфом, который уже несколько лет действовал в пользу Цезаря, бежали, одевшись рабами, на наемной повозке в лагерь Цезаря.

Цезарь, хотя и решившийся уже начать войну, во время этих переговоров постоянно показывал миролюбивые намерения, чтобы представить войну со своей стороны только мерой крайней необходимости; чтобы иметь возможность стянуть свои войска по эту сторону Альп, он намеренно затягивал переговоры, Но теперь, когда разрыв сделался неизбежным, он быстро и смело перешел в наступление, не давая неприятелю собраться с силами, хотя в это время у него был только один легион. Он стоял на реке Рубикон, отделявшей его провинцию от Италии. Переходом через эту реку он начинал войну против своего отечества, делался государственным изменником. Хотя он уже давно освоился с этой мыслью, но теперь, когда ему предстояло окончательно решиться на смелый и опасный шаг, он еще раз должен был взвесить всю важность такого поступка. «Жребий брошен!» – сказал он и перешел через реку. Весть об этом произвела в Риме величайшее уныние и смятение. Сенат как можно поспешнее отправился к Помпею; туда же явились и другие чиновные лица. Бывший консул Волкаций Тулл спросил его о количестве его боевых сил; но когда Помпей медленно и тихо отвечал, что войска, отосланные Цезарем, стоят наготове и что он рассчитывает в самое короткое время собрать и тех, которые были навербованы ранее в количестве 30 тыс. человек, тогда Тулл воскликнул: «Ты обманул нас, Помпей!» – и посоветовал отправить к Цезарю послов. Помпей, в своей гордой уверенности, не позаботился о самых необходимых приготовлениях к обороне; тем, которые делали ему по этому поводу замечание, он с усмешкой отвечал, что они могут быть спокойны, что ему стоит только топнуть, и из земли явятся отряды пехоты и конницы по всей Италии. Теперь претор Фавоний с горькой насмешкой просил его топнуть ногой, чтобы вызвать обещанные войска. Помпей колебался, не зная, что делать, и не мог прийти к какому-либо твердому решению. Наконец, он сделал распоряжение, чтобы все члены сената следовали за ним, добавив, что всякого, кто останется, он будет считать сторонником Цезаря, и вечером уехал из города; за ним последовало большинство сенаторов и все те, которые считали нужным бояться Цезаря. Таким образом, город был оставлен и правительство перевело свою резиденцию в Капую; но Помпей теперь стал подумывать, как бы перебраться в восточные провинции, где он пользовался большим почетом и надеялся найти богатые средства для войны. В Италии Цезарь действовал с ужасающей быстротой; город за городом без сопротивления сдавался ему, а войско его быстро увеличивалось наборами, громадным числом перебежчиков и подкреплениями из Галлии.