История Древней Греции в 11 городах

Сиракузы принадлежали к числу самых ранних греческих колоний на западе. Больше времени понадобилось грекам для того, чтобы проникнуть в земли к северу и востоку от Эгеиды, за проливы Геллеспонт (Дарданеллы) и Боспор («бычий брод»; написание «Бос фор» – солецизм) в Черное море. Для этого имелось множество причин. Встречные в Геллеспонте течения и сезонный ветер (так называемый мельтеми), который резко дует с северо-востока, летом благоприятны для плавания кораблей, идущих из Черного моря, однако именно они мешают тем, кто хочет попасть в него. По берегам пролива жили всегда готовые к набегам «туземцы»: фракийцы на европейской стороне и вифинцы на азиатской (последние – если говорить о Боспоре). И в итоге то, что стало называться Черным морем, было известно грекам под эвфемистическим наименованием «Гостеприимного моря», вероятно, суеверная замена первоначальному названию – « Негостеприимное море». Поэтому не стало неожиданностью то, что греки начали создавать здесь постоянные поселения постепенно, медленно начав с Геллеспонта (Сест, Абидос), затем наступила очередь Пропонтиды (ныне Мраморное море: Кизик, Перинф) и, наконец, Боспора.

Именно тут случилась история, примечательная во многих отношениях. Греки основали здесь два города, один против другого – на берегах, на одном из которых расположен теперь Стамбул (в Европе) и Кадыкей (в Азии). Метрополией этих новых городов на Боспоре являлись, вероятно, Мегары (в Центральной Греции) – сосед Афин, обычно поэтому с ним враждовавший. Мегары вывели совсем немного колоний, однако те, которые они все же основали, добились невероятного процветания. На западе основание Мегар Гиблейских на восточном побережье Сицилии в период 750–725 гг. до н.э. стало одной из первых ласточек греческой колонизации. Ее название представляло собой сочетание имени метрополии с именем дружественного сицилийского царька Гиблона. В VII в. до н.э. сицилийские мегаряне положили начало раннему этапу «решетчатой» планировки центра города, и хорошо изученные археологами остатки архитектуры и погребений свидетельствуют о широких торговых связях и в целом высоком уровне благосостояния. Можно предполагать, что это процветание во многом обусловливалось морской торговлей с отдаленными землями, которая способствовала все новым попыткам освоить Черноморское побережье, где подходящие для земледелия районы были не особенно велики, но зато имелись почти не ограниченные возможности для торговых операций.

Однако первый из этих городов возник не на европейской стороне пролива, как можно было бы ожидать, что позволило бы поселенцам воспользоваться естественными преимуществами и ресурсами Золотого Рога. Город основали на противоположной азиатской стороне и назвали Калхедоном или Халкедоном. В результате появилась восхитительная легенда о том, что эти мегарские поселенцы, надо полагать, были слепыми – только слепой не мог увидеть выгод той стороны пролива, на которой потом возник Византий. Сегодня это, по сути, две части одного города, Стамбула, соединенные паромом и величественным мостом, перекинутым через Боспор севернее. Это ни в коей мере не означает, что ничего подобного на Боспоре не существовало в куда более ранние времена – честь создания такого сооружения принадлежит древнегреческому архитектору и конструктору по имени Мандрокл, происходившему родом с Самоса и служившему великому царю персидскому Дарию I (правил в 522–486 гг. до н.э.). Дарий был до такой степени доволен его составленным из кораблей мостом, что осыпал Мандрокла дарами. Мандрокл же так был доволен самим собой, что заказал картины, на которых изображалось строительство, и посвятил их храму Геры – богини-покровительницы его родного острова. При этом он приказал сделать следующую памятную надпись (текст ее передает Геродот):

Чрез многорыбный Боспор перекинув мост, посвятил я
Гере картину свою в память о мосте, Мандрокл.
Славу самосцам стяжал, себе же венец лишь почетный,
Царскую волю свершив, Дарию я угодил

[76].

Но хотя мост Мандрокла был построен с азиатской стороны с явно враждебными намерениями (дабы Дарий мог без помех совершить успешное вторжение в Европу) и разобран сразу по миновании в нем надобности, транспортное движение по нынешнему мосту через Боспор идет преимущественно с востока, как бы втягивая Азию в Европу и обеспечивая исключительно мирное общение.