История Древней Греции в биографиях

Когда исполнилось Александру тринадцать лет, философ Аристотель принял на себя дальнейшее нравственное его воспитание. Филипп после рождения сына написал ему: «Знай, что у меня родился сын; не то радует меня, что он родился, а то, что он родился в твое время; тобою воспитанный и образованный, он будет достоин нас, он станет на высоту того назначения, которое со временем будет его наследством». Александр с величайшею любознательностью следовал за мудрым своим наставником в различные области науки и привязался к нему, как к родному отцу. И впоследствии сохранял он к своему учителю глубокое почтение; он часто говорил, что отцу своему обязан жизнью, а учителю тем, что достоин жизни. Быстро развился под руководством Аристотеля бодрый и мощный дух царственного отрока. Аристотель умерял пылкость и страстность души его, возбудил в нем серьезную мыслительность и благородное, высокое настроение духа, презиравшее обыкновенные наслаждения жизнью и стремившееся только к одной великой цели – наполнить мир славою великих дел, «быть превосходным царем и метателем копий». Этот стих Илиады (III, 179) был его любимым, часто повторяемым стихом, а Илиада, в которой прославлялся предок его Ахиллес, – его любимою книгою. Ахиллес был идеалом, которому он стремился подражать. Стремление к славе и к великим подвигам наполняло его душу, когда он был еще ребенком, и было преобладающею страстью всей его жизни. «Мой отец не оставит более ничего на мою долю», – восклицал часто с печалью отрок, при известиях о победах, одержанных Филиппом. Александр был рожден героем; с тонким умом и гениальным даром полководца соединял он высокопарящее одушевление и непоколебимую уверенность в своих силах и в своем счастье. В самой наружности его все возвещало героя: смелая поступь, блистающий взгляд, сила голоса. Когда он находился в спокойном положении, в нем очаровывали и кротость выражения лица, и легкий румянец щек, и влажно смотрящий глаз, и голова, немного склоненная на левую сторону. Ваятель Лизипп лучше всех умел передать эти особенности наружности Александра, который только ему одному и позволял воспроизводить свое изображение.

В той среде, в которой вырос Александр, при дворе и между македонскою знатью, также и во всем народе, вследствие сделавшихся всем известными планов Филиппа, вообще была распространена мысль о войне с Персией, и юношеская душа Александра уже рано мечтала о блистательных победах и приобретениях в дальней Азии, о походе соединенных греков и македонян против варваров, которые в прежние годы разрушили греческие города и храмы греческих богов. Когда однажды персидские послы прибыли ко двору царя Филиппа, в Пеллу, и Александр, будучи еще отроком, принимал их в отсутствие отца, он подробно и серьезно расспрашивал их о народах, населяющих персидское царство, о персидских войсках, о направлении и длине дорог, о законах и обычаях, образе правления и жизни народов, так что послы удивлялись уму и любознательности отрока. Шестнадцатилетним юношей Александр начал первые свои опыты в военном деле. В эту эпоху своей жизни назначенный Филиппом во время войны его с Византией наместником государства, он отправился в поход против отпавшего от союза фракийского народа, завладел их городом и вновь основал его под именем Александрополь. Битва при Хероне была выиграна наиболее вследствие личного мужества Александра.