История древней Испании

Цензура Веспасиана, которую он осуществлял вместе с Титом, была очень важной вехой его правления[1068]. Он явно заранее готовился к этой должности, судя по неоднократному упоминанию его как censor designatus[1069]. Именно тогда Веспасиан произвел радикальные изменения в составе сената. В качестве цензора он реорганизовал территорию самого Рима, и Плиний (III, 66) точно датирует это действие 74 г., делая его второй вехой в истории города после основания Ромулом.

Как бы ни толковать выражение Плиния iactatum (iactatur, iactatae) procellis rei publicae Latium tribuit, ясна связь акта Веспасиана со смутами в государстве, т. е. с гражданской войной. Но это совсем не требует хронологического сближения войны и веспасиановской реформы. Несомненно, одним из средств «излечения» от смут стало изменение состава сената, но произошло это во время и в результате цензуры Веспасиана и Тита. Может быть, с ликвидацией последствий уличных боев в декабре 69 г. связана активная деятельность императора в самом Риме, но и это относит Плиний к действиям Веспасиана как цензора. Все это позволяет присоединиться к тем исследователям, которые датируют веспасиановскую реформу в Испании 74 г.

Испания вошла в сферу внимания нового императора еще раньше. Явно до 74 г. на северо-западе страны была создана колония Флавиобрига на месте туземного города Амана (Plin. IV, 140). Возможно, в первые же годы своего правления Веспасиан подтвердил сделанное Гальбой сокращение таможенных пошлин для Испании[1070]. Сначала сохранил он и монетный двор в Тарраконе, возобновивший свою работу при Гальбе, и только в 73 г. была прекращена тарраконская чеканка[1071]. Вскоре после победы Веспасиан вывел из Испании все находившиеся там легионы[1072]. Задабривая, с одной стороны, Испанию, а с другой — лишая ее военной силы, он укреплял свои позиции на крайнем западе Империи.

Эти мероприятия шли в русле прежней римской политики. После же окончательной победы в Иудейской войне и подавления восстания Цивилиса на северо-востоке Галлии Веспасиан принял принципиально новые меры.

Первой из них было, по-видимому, возвращение в Испанию набранного там VII Парного легиона. Само по себе передвижение войск не было чем-то чрезвычайным. Но этот легион был набран Гальбой именно в Испании, и хотя теперь он состоял не только из испанцев, совпадение места происхождения и места квартирования могло создать новую ситуацию. Испания находилась довольно далеко от границ империи, войны в самой Испании давно закончились, и легион здесь обладал не столько военными, сколько полицейскими функциями, обеспечивая порядок в жизненно важных для государства районах. Недаром местом его квартирования стала северо-западная часть страны, так что он держал под контролем в первую очередь богатые рудники этого региона[1073].

Видимо, именно поведение этого легиона в гражданской войне стало для императора толчком к принятию им еще более важного решения: распространения на Испанию латинского гражданства. Гальба особенно доверял этому легиону и взял только его в поход на Рим. Впоследствии легион активно участвовал в гражданской войне и при известии о провозглашении императором Веспасиана сразу же примкнул к нему. Решающую роль на заключительном этапе войны сыграл легат VII Парного легиона Антоний Прим, которого поддерживали солдаты и центурионы (Tас. Hist. III, 2—3). В войне на стороне флавианцев участвовали и другие легионы, но этот занимал особое положение: он был недавно набран в провинции, что могло определить отношение благодарного победителя к данной стране.

Может быть, был еще один толчок при выборе именно Испании. Она, особенно ее менее романизованная часть, была первоначальной базой антинероновского движения Гальбы. А Веспасиан и его сторонники подчеркивали уважение к памяти этого императора. Так, вступив в Италию, Прим приказывал всюду восстанавливать изображения Гальбы и делал это, как замечает Тацит (Hist. III, 7), из расчета принести выгоду флавианцам и убедить людей в возрождении дела Гальбы. А в Ирнитанском законе, о котором позже пойдет речь, Гальба оказался единственным императором периода гражданской войны, там упомянутым (Lex Irn. XIX, 20; XX, 35; VA, 13).

Разумеется, все это было не больше, чем толчком к принятию окончательного решения. Главным были значимость Испании в общеимперской экономике[1074] и стремление включить испанскую элиту в правящий слой империи. Но подобные выгоды могла представить императору, например, и Галлия. Так что при выборе страны для проведения такой реформы указанные выше соображения могли сыграть свою роль.