История экономического развитие Голландии в XVI-XVIII веках

Менее осведомлены мы о нидерландских торговых сношениях в восточной части Средиземного моря. В первой половине XVII в. особенно оживленное судоходство Нидерланды поддерживали с Алеппо и Александреттой. Но с 1617 г. оно сократилось вследствие персидско-турецкой войны и проникновения нидерландской Ост-Индской компании в Персидский залив и в Красное море^{1106}. Как в Алеппо, так и на Кипре торговле голландцев приходилось бороться с произвольным повышением пошлин, производимым турками. В середине столетия усилилось значение для голландцев Смирны; постепенно им даже удалось вытеснить французов с занимаемых ими здесь господствующих позиций^{1107}.[359] В Константинополе нидерландская торговля лишь медленно добивалась успеха в борьбе с английской и венецианской конкуренцией и страдала от жадности турецкого двора. Однако с течением времени голландские текстильные товары получили здесь хороший сбыт. Вывоз зерна с островов Архипелага, который голландцы вели в большом масштабе и часто даже насильственными мерами, вызвал контрмеры со стороны Порты и много повредил репутации голландцев в Леванте. В целом в течение XVIII в. левантийская торговля голландцев сократилась, и лишь в Смирне и Анатолии она процветала более продолжительное время^{1108}.

Очень важная средиземноморская торговля голландцев, выделившаяся своим разнообразием, не встретила, однако, большой поддержки со стороны Генеральных штатов, так как она была более в интересах северо-голландских городов, а для сельскохозяйственных провинций имела малое значение^{1109}. К тому же договоры обычно не соблюдались, и, в конце концов, лишь уплачивали деньги за то, чтобы обеспечить судам большую безопасность плавания. Но ни договоры, ни посольства, ни деньги не могли обеспечить полной безопасности этой торговли от морских пиратов^{1110}.[360] Однако голландцы продолжительное время вели торговлю с берберийскими государствами. Стоит в этом отношении упомянуть лишь купца Г. В. Ульмана, немца по происхождению, натурализировавшегося в Голландии, который с 1749 г. по поручениям голландских купцов вел торговлю в Могадоре и Саффи^{1111}.

В общем и целом средиземноморская торговля безусловно принесла Нидерландам большие выгоды и не столько объемом грузооборота (в этом отношении она далеко уступала балтийской торговле), сколько благодаря разнообразию товаров: хлопок, ввозившийся из Сирии и Греции, шелковые изделия, поступавшие из Италии, кожа из Леванта послужили для Амстердама новыми источниками обогащения; с другой стороны, зерновая торговля Амстердама значительно расширилась, благодаря закупкам зерна в Леванте. Левант всегда также служил емким рынком для сбыта кораблестроительных материалов и северных продуктов^{1112}. В XVIII в. торговля Нидерландов с Левантом пришла в упадок. Утрехтский мир 1713 г. оказался не в состоянии оживить ее, после того как она в течение долгого времени была нарушена войной за испанское наследство. Французы, которые уже во времена Кольбера проявляли здесь большую деятельность, полностью вытеснили голландцев из этих областей; английские и голландские сукна были заменены изделиями Лангедока и Прованса^{1113}.

Грандиозное развитие приняла торговая деятельность голландцев в Ост-Индии и в Америке. Начало колониальных предприятий голландцев стояло в тесной связи с политическим и экономическим положением, создавшимся в результате отделения от испанской монархии. Как уже было упомянуто выше, несмотря на враждебные отношения, Нидерланды все время продолжали свои рейсы в Испанию и Португалию, которые имели для них большое значение из-за тесной связи этих рейсов с голландской торговлей на Балтийском море. С началом восстания, еще до заключения Утрехтской унии, эта связь оказалась под серьезной угрозой. Гранвелла утверждал, что потеря испанско-португальского рынка неизбежно повлечет за собой экономический крах и подчинение Нидерландов. По крайней мере с 1577 г. в Нидерландах стали опасаться, что эти рейсы полностью будут закрыты для них^{1114}.[361]