История экономического развитие Голландии в XVI-XVIII веках

В целях контроля над китобойным промыслом компания эта была строго централизована; ежегодно устанавливалось число судов, подлежавших отправлению, принимались меры для возможно большей доставки ворвани, сала и китового уса, — самых ценных продуктов китобойного промысла. Ежегодно устанавливались продажные цены. Это сдерживало внутреннюю конкуренцию. Самые рейсы и забой китов на местах были свободны^{234}. Северная компания приняла- более строгий монополистический характер с 1622 г., когда с нею объединились более мелкие зеландские компании, и новая монополия была возобновлена сроком на 12 лет. Не вошедшие в компанию местные китоловы были лишены права приобретать ее паи^{235}. На рейсы, предпринятые из Делфта на остров Ян Майен (открытый лишь в 1614 г.) и не включенные в планы Делфтской компании, были распространены привилегии Северной компании^{236}.

Китобойный промысел был подвержен частым экономическим колебаниям; доходным он стал лишь в 1619 г.^{237}. Рынок для главного продукта — ворвани — был ограничен, и вследствие большого количества местных «камер», на которые, по образцу Ост-Индской, была разделена Северная компания, прибыль значительно снижалась^{238}. С течением времени торговля ворванью значительно расширилась; ее использование увеличилось[74]. Ворвань сделалась теперь опасным соперником масла, до того времени служившего главным средством освещения. Очень скоро ворвань, сало и китовый ус сделались главными продуктами экспорта в страны Балтийского моря и особенно во Францию. В Руане энкхёйзенская камера учредила фактории, торговавшие, наряду с зерном, ворванью и китовым усом^{239}. Английская конкуренция сказывалась также в торговле продуктами китоловства. Когда Северная компания в 1621 г. добивалась установления пошлины на ввозимую из Руана ворвань, речь, по-видимому, шла именно об английской ворвани. Англия запретила у себя ввоз китового уса, но за границей сама конкурировала с Нидерландами продуктами собственного китоловства. Еще до объединения всех компаний в одну (1622 г.) состоялось соглашение о продаже ворвани. С 1622 г. вывоз этого продукта за границу и сбыт внутри страны стали производиться этой объединенной компанией^{240}.

Очень своеобразной была финансовая организация компании. Она с самого начала не имела единого товарищеского капитала. Товарищеский капитал имелся только по отдельным палатам, или камерам. Так, энкхёйзенская палата имела 10 тыс. гульд., что было явно недостаточно, так как снаряжение только двух энкхёйзенских судов стоило в 1618 г. 20 тыс. гульд. Энкхёйзенская палата была, по-видимому, филиалом амстердамской и финансировалась последней^{241}. Значение октруа вообще стало очень скоро падать; компании очень трудно было поддерживать в Голландии свою монополию^{242}. Многочисленные палаты, пользовавшиеся большой самостоятельностью, и выступления аутсайдеров затрудняли совместное ведение предприятия и хорошую организацию продажи ворвани. Только Амстердам, на долю которого приходилось около 50% всех судов и всего улова компании, твердо отстаивал октруа, которое путем соглашений о ценах и контингентирования улова устраняло внутреннюю конкуренцию^{243}.

Для продажи китового уса, на которую эти конвенции не распространялись, существовала отдельная договоренность; сбыт этого продукта регулировала центральная контора в Амстердаме. Хотя каждая палата работала самостоятельно, все же существовала какая-то общность интересов. Если, что случалось довольно часто, при продаже ворвани заключенные соглашения нарушались, то это вызывалось отчасти тем недоверием, которое питали камеры мелких городов к главной амстердамской палате^{244}.