История елочной игрушки, или как наряжали советскую елку

В провинции елку устанавливали и наряжали и дома, часто вешая на нее – за неимением или скудостью других украшений – «съедобные» предметы: конфеты, печенье, фрукты311. Детей учили ценить и беречь елочные игрушки. Недаром в воспоминаниях нередко встречаются сюжеты об их нечаянной «гибели», запомнившейся надолго: «Часть из них (елочных игрушек. – А. С.) погибла, разбившись… Помню, как однажды, оставшись со мной наедине, папа стал передо мной плясать и прыгать на одной ножке, должно быть, подавая пример мне, с елки сорвалась и упала груша…»312

Общественные елки продолжали наряжать чем придется. На маленькую Галю Савину огромное впечатление произвела елка, которую устроили для детей рабочие артели меховщиков, где в то время работал ее дед: все игрушки на елке, даже шары, были меховые. Их изготовили из отходов производства313. Хотя такие игрушки и изготовляли из подручных средств, но предназначались они специально для елки в отличие от «квазиелочных» украшений – различных предметов и вещей, по происхождению и первоначальному функциональному назначению не имевших к елке никакого отношения, но ставших елочными игрушками в силу сложившихся обстоятельств.

Производство елочной игрушки в провинции наталкивалось на ряд дополнительных трудностей. Во-первых, здесь ощущалась явная нехватка квалифицированных кадров. Эта проблема лишь отчасти могла быть решена и решалась за счет выселенных в провинцию ссыльных и ссыльнопоселенцев. Высланная из Ленинграда в Казань в конце 1935 года художница Вера Шолпо вспоминала впоследствии, что долго не могла найти себе в городе никакой работы, пока случайно не прочитала в газете «Красная Татария» маленькое объявление об открытии в Казани мастерской фанерной игрушки, располагавшейся «в глубине большого грязного двора, в одноэтажном длинном каменном доме», организованной высланным в Казань из-за жены-англичанки бывшим бароном Г.А. Остен-Сакеном. Коллектив сотрудников показался художнице несколько «странным». Кроме нее самой в мастерской работали пятеро учеников-беспризорников, трудившихся за символическую плату, «бывший морской командир… Эдуард Эдуардович Фришмут, высланный, не спрашивала, откуда и когда», «пожилой человек, высланный из Ленинграда за религиозные убеждения и прошедший уже ссылку, научный работник Царевский Сергей Федорович», «художник Бобровицкий Иосиф Ефимович, высланный из Баку за принадлежность жены к партии эсеров»314.

Другой проблемой было плохое качество или нехватка материалов, необходимых для изготовления елочных украшений. В той же мастерской Остен-Сакена из отходов фанеры изготовлялись плоские игрушки – и на подставках, и для елки (серии «Колхоз», «Красная Армия», «Сказка о рыбаке и рыбке»). Первоначально в официальных источниках и тогдашних средствах массовой информации они характеризовались как прочные и изящные, хотя в действительности были хрупки, ненадежны и «несерьезны в художественном отношении»315. В 1937 году было объявлено о вредительстве, имевшем место в мастерской, и о «контрреволюционности» игрушек из серии «Красная Армия», поскольку они быстро ломались: «Говорили: “Остен-Сакен – сукин сын, заказывает мощную “Красную Армию”, которая в руках детей крошится”»316. В ряде случаев, как констатировал другой источник, полученные дефицитные материалы вместо игрушек шли на производство иных товаров317.

Не считаясь с реальными возможностями и условиями, недостатки и неудачи в производстве елочных украшений партийные теоретики искали прежде всего в политической ситуации в стране и объясняли их происками врагов народа, проникших в промысловую кооперацию: «Они применяли разные злодейские способы разрушения этой промышленности: насаждали артели в районах, лишенных сырьевых баз; разрушали действительно крепкие предприятия… распыляли кадры опытных мастеров игрушки путем неправильной политики зарплаты, нормирования; культивировали цеховщину в узком кругу творческих кадров, не допуская к делу создания игрушек передовых стахановцев, ограничивая возможности роста стахановского движения; искусственно задерживали развитие механизации производства; мешали созданию промышленности игрушек в национальных районах»318. Все указанные недостатки действительно имели место, но не в результате действий вредителей, а в результате плохо продуманной стратегии по организации производства елочной игрушки и отсутствия необходимой и достаточной производственно-технической базы и кадрового потенциала. Однако партийные руководители больше уповали не на решение технических и технологических проблем, а на «большевистское воспитание» кадров игрушечников. Важную роль в этом процессе должен был сыграть выход в свет «Краткого курса истории ВКП(б)», способствующего «ликвидации ими своей теоретической отсталости»319.

Новый, 1941 год. Архив автора