«История евреев — наша история»

Цель директор музея поставил себе такую — наполнить музей подлинными и уникальными экспонатами. И благодаря первым экспедициям и раскопкам в Киеве, Проскурове, Каменец-Подольске, исследованиям в еврейских библиотеках Киева и Каменец-Подольска, во всех синагогах и в одесском архиве, в первый год существования музея было собрано 5000 экспонатов. «К октябрю 1928 года их было уже 8 тысяч, а через год — 15 тысяч». К 1937 году в музее насчитывалось более 30 тысяч экспонатов.

«В музее были собраны уникальные предметы культа, изделия декоративно-прикладного искусства, медное литье, чеканка, вырезки из бумаги, панно, ханукальные лампады, тисы серебряные, чеканные и т. п., настенные таблицы, посуда с сочным растительным орнаментом». (Григорий Островский «Мартиролог еврейских музеев». Статья «Окна». 22.2.96.) «Сотрудники музея собрали материалы по сельскохозяйственным колониям Одесщины и Херсонщины, а также по «индустриализации еврейского населения», по истории еврейской литературы, по еврейскому революционному движению. По предметам культа, по еврейскому театру, искусству и по еврейской археологии». (Вера Солодова «Одесский музей еврейской культуры»)…Личные архивы М. Мойхер-Сфорима и Исаака Линецкого, произведения живописи М. Шагала, Л. Пастернака, С. Кишиневского, документация (архивы) различных еврейских организаций (в том числе «Общества распространения просвещения среди евреев»), богатейшая синагогальная утварь — далеко не полный перечень музейной коллекции.

У музея было множество друзей: Ленинград (около 1 500 редких экспонатов), музеи и «кружки содействия» в России и Белоруссии, по Украине, а также международные контакты — с еврейскими газетами Европы и Америки, журналистами Буэнос-Айреса, с американским историком К. Мармором (он собирался передать музею свой архив).

Кроме сбора материалов, строились еще и «масштабные планы». Среди них — ежегодные экспедиции, охрана захоронений на кладбищах Одессы, издание путеводителя по музею, создание этнографических манекенов и провинциальной еврейской хаты (во внутреннем дворе), проведение в Одессе совета всех еврейских музеев Союза (объединение и рационализация работы)… Но наступил 1934 год, музей был закрыт (есть мнения, что это произошло в 1933, в 1936, либо в 1937 гг.). Однако в 1940 году его неожиданно вновь открыли. 1941 год — эвакуация, коллекция музея разграблена, часть экспонатов передана Музею этнографии народов СССР в Ленинграде. Вере Солодовой удалось установить местонахождение части бывшей коллекции серебра в запасниках Музея исторических драгоценностей УССР. А большая часть, к сожалению, утеряна.

Судьба сотрудников музея, к несчастью, схожа с судьбой экспонатов: научные сотрудники — Л. Стрижак (расстрел), М. Гарбер (3 года лагерей), художник А. Мерхер (10 лет лагерей), бухгалтер С. Кит (10 лет лагерей).

С момента закрытия музея прошло около шестидесяти лет.

…Идущие по улице Еврейской не возвращаются, или возвращаются уже через много лет…

2002 год. Ноябрь. (75 лет назад в ноябре был открыт музей им. Менделе Мойхер-Сфорима). Международная конференция «Одесса и еврейская цивилизация» под патронатом «Мигдаля» и (!) открытие музейно-образовательного исследовательского центра «Шорашим», в народе именуемого Еврейским музеем. И вроде музей, и вроде еврейский, и хоть не 5 000 экспонатов, а всего 500 выставлено (хотя в фондах — около 4 000). И, как бы, почти все — подлинники, и утварь еврейского дома есть, и личные архивы, живопись, архивы еврейских организаций, фотографии, и осуществленные (руками мигдалевцев) манекены, одесский дворик, и мечта предшественников — музейные семинары, проводимые в Одессе по обмену опытом. Кроме того, клуб «Друзей еврейского музея», состоящий из коллекционеров и специалистов-краеведов, и даже поездка по местам праведников (которая случайно принесла для музея несколько прекрасных экспонатов, в том числе мезузу со старого еврейского дома), также Балтиморский проект по обмену опытом между общинами (тоже «привезший» для музея самую настоящую одесскую скамейку) — ведь их можно назвать первыми «нецелевыми» экспедициями юного музея. А контакты со всеми музейными программами региона и Украины, с Институтом иудаики в Киеве, с Ассоциацией преподавателей иудаики в ВУЗах России «Сефер», с «Сефером», но уже европейским, с музейной программой Балтимора в США!

Все схоже! Но есть «принципиальные различия»: музей им. Мойхер-Сфорима был государственной организацией, а значит, БЫЛ ОБЯЗАН быть «национальным по форме и социалистическим по содержанию», «Шорашим»: 1) общественная благотворительная организация, часть общины центра «Мигдаль», и поэтому 2) у него есть такая роскошь, как восстановление исторической истины с точки зрения евреев, а не с позиции «классовой борьбы» и 3) мы — не просто хранилище, безвозвратно ушедшего прошлого, а образовательно-исследовательский центр, обращенный к проблемам сегодняшнего и завтрашнего дня Одессы. Так может, у евреев Одессы все-таки есть будущее?