История евреев в России и Польше: с древнейших времен до наших дней.Том I-III

Такую же двурушническую позицию заняли красноречивые русские дипломаты по отношению к правительству Соединенных Штатов. Возбужденная бесчеловечным обращением с евреями в России и встревоженная последствиями внезапной русско-еврейской иммиграции в Америку, которая должна была последовать в результате такого обращения, Палата представителей приняла резолюцию 20 августа 1890 г, с просьбой к Президенту—

Сообщать в Палату представителей, если это не противоречит общественным интересам, любую имеющуюся у него информацию относительно исполнения запретительных указов против евреев в России, недавно изданных, как сообщалось в государственной печати; и было ли приказано выслать из России каких-либо американских граждан из-за их религии или запретили пользоваться обычными привилегиями, которыми пользуются жители.

В ответ на эту резолюцию президент Харрисон представил Конгрессу всю корреспонденцию и документы, касающиеся еврейского вопроса в России.

Чуть позже, 19 декабря того же года, в Палату представителей была внесена и передана в Комитет по иностранным делам следующая резолюция протеста: Решено, что члены Палаты представителей Соединенных Штатов заслушали глубокой скорбью и чувствами, близкими к ужасу, сообщения о гонениях на евреев в России, отражающих варварство прошлых веков, позорящих человечество и препятствующих прогрессу цивилизации.

Resolved, что наша печаль усиливается тем фактом, что такие события должны произойти в стране, которая была и теперь является верным другом Соединенных Штатов, и в стране, которая не так давно облачилась в славу благодаря освобождение крепостных и защита беспомощных христиан от гнета турок.

Постановлено, чтобы копия этой резолюции была направлена статс-секретарю с просьбой направить ее американскому посланнику в Санкт-Петербург, и чтобы указанному министру было поручено представить то же самое его императорскому величеству Александру III., Царь всея Руси.

Тем временем Государственный департамент был завален протестами против российских зверств.

Почти каждый день — государственный секретарь Джеймс Дж. Блейн пишет Чарльзу Эмори Смиту, посланнику Соединенных Штатов в Санкт-Петербурге, 27 февраля 1891 года — приходят сообщения по этому вопросу; сдержанный и выраженный в языке, уважительно относящемся к царскому правительству; но в то же время показателен и сильно выражает глубину и распространенность чувства неодобрения и сожаления.

Поэтому американскому министру было поручено оказать влияние на русское правительство в направлении смягчения суровости антиеврейских мер. Он должен был указать российским властям, что жестокое обращение с евреями в России не было чисто внутренним делом российского правительства, поскольку оно затрагивало интересы Соединенных Штатов. В течение десяти лет 200 000 русских евреев переселились в Америку, и продолжающиеся гонения в России должны были привести к большой и внезапной иммиграции, которая не осталась без внимания и опасности. Хотя Соединенные Штаты не брали на себя обязательство диктовать России, «тем не менее взаимные обязанности наций требуют, чтобы каждая из них использовала свою власть с должным вниманием к другой и к результатам, которые ее применение дает для остального мира».

Возражения американского народа, высказанные его представителями в Петербурге, были восприняты русским правительством таким образом, который ярко иллюстрирует известную двуличность его дипломатических методов. Пытаясь оправдать свою политику угнетения всевозможными клеветническими обвинениями против русских евреев, оно в то же время неоднократно заверяло американского посланника в том, что никаких новых запретительных законов не предполагается, и последний докладывал об этом своему правительству. 10 февраля 1891 г. американский посланник в письме секретарю Блейну дает подробный отчет о беседе, которую он имел с русским министром иностранных дел де Жирсом. Последний из кожи вон лез, чтобы безоговорочно обсудить с ним все еврейское положение в России, и, делая всевозможные изощренные инсинуации против характера русского еврея, он высказался в такой манере, которая была рассчитана на то, чтобы убедить американского представителя примирительной позиции российского правительства. Менее чем через три недели последовал жестокий указ о высылке московских евреев.

В то время как русское правительство, пристыженное голосами протеста, пыталось оправдаться в глазах Европы и Америки и своим известным дипломатическим искусством извращало истину, Русская Жизнь