Читаем История Европы. Том 1. Древняя Европа полностью

Внушали сомнения даже имена первых консулов. Античные писатели сообщают, что их звали Л. Юний Брут и Л. Тарквиний Коллатин. Последний был родственником Тарквиниев, мужем обесчещенной царским сыном Лукреции. Брут по матери приходился племянником Тарквинию Гордому, но относился к древнему патрицианскому роду Юниев. Консульство Коллатина вызывало недоверие историков потому, что изгнание царей интерпретировалось в науке как изгнание из Рима этрусков вообще. Что касается Брута, то смущало то обстоятельство, что хорошо известные в Риме более позднего времени Юнии принадлежали к плебейскому роду. Однако постоянное присутствие на всем протяжении римской истории среди римской знати лиц этрусского происхождения лишает оснований мнение об удалении всех этрусков из Рима. Плебейская же принадлежность Юниев не исключает существования Юниев-патрициев. Одноименные патрицианское и плебейские роды хорошо известны в Риме на примере Клавдиев и Марциев.

Надо заметить, что с середины XX столетия мысль о недостоверности рассказов древних о начале Римской республики пытались подкрепить новейшими данными археологии. Однако большинство ученых признали такое новшество необоснованным.

В связи с реабилитацией античной традиции о царском Риме в современной науке стали вообще с большим доверием относиться к сообщениям древних авторов и о событиях, последовавших за царским периодом. Решающий же корректив в представления о ценности фастов и опирающейся на них анналистической традиции внесло обнаружение на месте древнего города Сатрик архаической надписи, датируемой по крайней мере началом V в. до н.э., с именем Публия Валерия. Установление историчности П. Валерия, находившегося в числе высших должностных лиц 1-го года Римской республики, подтвердило достоверность анналистических рассказов об этой эпохе.

Несмотря на многочисленность и даже подробность известий, исходящих от античных писателей, а также на признание современной наукой их в своей основе доброкачественными, ряд вопросов истории ранней Республики остается невыясненным или спорным. Это связано прежде всего с тем, что не все стороны исторического процесса привлекали к себе внимание древних и не все написанное ими дошло до нас полностью. Приходится также принимать во внимание то скрытую, то явную тенденциозность авторов в описании событий и деятелей. Тем не менее основная канва фактической истории восстанавливается достаточно достоверно. Можно с уверенностью говорить, что патриции, организовавшие в 510 г. до н.э. свержение Тарквиния Гордого и изгнание его из Рима, сосредоточили власть в своих руках и стали преобразовывать ее по своему усмотрению. Царская власть была упразднена, управление объявлено общенародным делом (res publica). Поскольку античные авторы основывались на известиях своих предшественников, отражавших патрицианскую оценку событий, введение новых порядков в Риме было представлено ими как всенародное предприятие и благо. Такая точка зрения тем легче укоренилась в сознании древних писателей, чьими произведениями мы располагаем, что в их время под народом (populus) понимали уже не одних только патрициев, как в царскую эпоху, но совокупность патрициев и плебеев, т.е. все римское гражданство, включая и незнатную часть, простолюдинов.

Политический переворот, произведенный патрициями, вовсе не носил демократического характера. Во главе правления стала аристократия. Наряду с сенатом, пополненным вновь до 300 человек, и комициями была учреждена высшая должность преторов, которых стали избирать сначала, возможно, в куриатных, но очень скоро в центуриатных комициях сроком на один год обязательно из среды патрициев.

О первоначальной численности должностных лиц (магистратов) существуют разные мнения. В XIX в. Т. Моммзен утверждал, что с самого начала высшие магистраты составляли коллегию из двух человек; Инэ же высказывал мнение, что коллегии предшествовала должность единоличного правителя — диктатора. Г. Де Санктис считал, что сначала была учреждена коллегия из трех преторов, из которых впоследствии выделилась коллегия из двух преторов-военачальников и должность городского претора — судьи. Но во всяком случае, ясно, что скоро во главе Римской республики оказались два высших магистрата с равной властью, обязанные совещаться, консультироваться (consulere) по всем вопросам друг с другом, откуда утвердилось их название «консулы» (consules). Консулы обладали высшей военной властью (imperium), возглавляли суд и несли почетные обязанности в отправлении культа. В помощь им стали опять-таки из патрициев выбирать квесторов.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже