История Европы. Том 1. Древняя Европа

В составе Причерноморской державы города Боспорского царства поддерживали политику понтийского царя, поскольку он гарантировал им права автономии и самоуправления, разрешил чеканку монеты. Особую симпатию к грекам Митридат проявлял в конце II — 80-х годах I в., когда стремился предстать их освободителем. Однако уже в ходе войны с Римом 89-85 гг. боспорские города выказали ему нерасположение. Это привело к некоторому ослаблению их самостоятельности после назначения Махара, сына Митридата, наместником. И хотя греческие города по-прежнему были лояльны царю, последний стал относиться к ним с опаской, стараясь теперь ориентироваться на местные племена и противопоставить их сепаратистским поползновениям полисов. Это привело к организации в ряде аграрных районов (в основном на «царских» землях) военно-хозяйственных поселений типа катойкий, призванных укреплять позиции царя на Боспоре. Подобная деятельность особенно усилилась в конце 70-х — начале 60-х годов I в. до н.э., когда во время III Митридатовой войны Пантикапей, Нимфей, Феодосия, Херсонес и другие полисы, воспользовавшись изменой Махара, вновь попытались отделиться от царя и Митридату после появления на Боспоре и свержения Махара пришлось снова приводить их к покорности. В этот последний период деятельности Митридат решительно переменил политику в отношении греков, сблизившись с верхушкой варваров и набирая в войска их представителей, наемников и даже рабов. Увеличение поборов окончательно подорвало экономику полисов, и в 63 г. до н.э. они, не колеблясь, встали на сторону восставшего против отца сына Митридата Фарнака II (63-47 гг.).

Деятельность преемников Митридата на боспорском престоле на рубеже I в. до н.э. — I в. н.э. определялась тремя основными направлениями — гарантами независимости Боспора: взаимоотношениями с Римом, связями с эллинскими полисами и местным варварским окружением. Наиболее успешно эти три линии в политике удавалось совмещать царям Асандру и Аспургу (47-17 гг.), (8 г. до н.э.—37 г. н.э.). Желая добиться от римлян официального признания прав на престол, эти властители заигрывали с греческими городами, предоставляя им автономию и самоуправление. Последнее выражалось в том, что им была разрешена чеканка монеты, а сами династы носили поначалу лишь титулы архонтов. Одновременно представители династии стремились привлечь верхушку сармато-меотских племен, заинтересованную в связях с греками. Они набирали варваров в войска, предоставляя на правах держаний с условием несения сторожевой службы землю из разряда «царской», что выражалось в строительстве с середины I в. до н.э. крепостей по всей территории царства. Подобная политика позволяла боспорским царям, лояльным Риму, быть независимыми в международных делах, играть на противоречиях местных племен и городов, противопоставляя их друг другу. В результате им удавалось поддерживать добрые отношения с римскими властями, опиравшимися обычно на эллинские городские слои, крупнейшими городами и местным варварским окружением. В целом самостоятельное государство, Боспор в начале н.э. рассматривался Римом как форпост на северо-востоке, призванный сдерживать напор варваров на дунайские и малоазийские провинции. Но как только равновесие трех главных принципов боспорской независимости оказывалось нарушенным в пользу одного за счет двух других, как это случилось при Фарнаке, Полемоне I и Митридате VIII (III), тотчас же начинались внутренние смуты, междоусобицы и боспорская самостоятельность ослабевала. Этим стремился воспользоваться Рим, лелеявший надежду теснее привязать к себе Боспор. В 62 г. н.э. царь Боспора был лишен римлянами права помещать на золотых статерах свою монограмму, так как обязан был заменить ее монограммой Нерона. За ним осталось право чекана лишь меди с собственной монограммой. Это свидетельствует о тесной зависимости Боспорского царства от Рима при сохранении его статуса как государства во главе с царем.

Глава XIV РАСЦВЕТ РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В ЭПОХУ ИМПЕРИИ

Историю Римской империи обычно начинают с битвы при Акции, когда Октавиан остался единственным правителем вновь объединившейся римской державы. То было многоукладное государство, включавшее народы и племена, стоявшие на разных уровнях развития. Такая провинция, как Ахайя, давно уже пережила расцвет, а затем кризис классического полисного строя. Ее экономика находилась в состоянии длительного застоя, и свое значение некоторые ее города, в первую очередь Афины и Дельфы, сохраняли лишь как культурные и культовые центры, остальные же постепенно приходили в упадок. Даже возведенный Цезарем в ранг колонии Коринф, несмотря на свое положение резиденции наместника и благоприятные возможности для развития морской торговли, не достиг прежнего процветания и не мог соперничать с другими торговыми центрами.