Читаем История Фэндома (КЛФ - 12) полностью

И не случайно, конечно, рецензия А. Опарина включена редакцией журнала в отдел биологии и сельского хозяйства, а не в раздел литературы, хотя научно-фантастическая литература является, конечно, литературой художественной, а не сугубо научной.

Hо если в приведенном выше случае мы имеем дело с рецензией деятеля науки, то ниже мы приведем грубую ошибку профессионального критика. Это Б. Евгеньев, написавший рецензию о рассказах И. Ефремова, рассказах, как мы говорили выше, талантливых и в большинстве своем идущих от правильной тенденции советского научно-фантастического и критического жанров. Однако в рассказах И. Ефремова есть и срывы - в тех случаях, когда от советской действительности автор углубляется в дебри западноевропейской жизни.

Б. Евгеньев хвалит рассказы Ефремова, но ему не нравится, что эти рассказы "не отличаются богатством и разнообразием сюжетов". Б. Евгеньеву "хотелось бы видеть большее сюжетное разнообразие". Желание законное. Hо Б. Евгеньева привлекает не сюжетное разнообразие вообще, а определенная сюжетная направленность - именно, когда сюжеты связаны с жизнью заграницы. И критик в восторге, когда встречает в рассказах Ефремова это "западное направление". "У И. Ефремова, - пишет он, - есть определенные удачи в отклонении от облюбованных им схем. Три рассказа: "Встреча над Тускаророй", "Аллергорхой-хорхой" и "Катти Сарк" построены по несколько другим сюжетным планам и, кстати сказать, являются, пожалуй, и наиболее удачными рассказами".

Что же привлекает критика в этих "наиболее удачных" рассказах?

"В одном из лучших рассказов И. Ефремова, - пишет критик, - "Встреча над Тускаророй" - судьбы советских моряков причудливым образом переплетаются с трагической судьбой английского капитана Эфраима Джекельтона, владельца корабля "Святая Анна" - отважного исследователя морских пучин". Каково же это переплетение? Б. Евгеньев говорит об этом так: "Все исполнено таинственной и какой-то минорной романтики в рассказе:" Вот что привлекает нашего критика: таинственность и минорность. О чем же говорится в этом рассказе? Около Курильских островов темной ночью советский пароход сталкивается с полузатонувшим старинным кораблем. Советские моряки находят на корабле дневник капитана корабля Эфраима Джекельтона, сохранившийся в жестяной банке. Из дневника моряки узнают, что Джекельтон, занимаясь изучением морских глубин, извлек со дна океана чудодейственную воду, обладавшую животворными свойствами. Проходит некоторое время, и один из советских моряков попадает в Кептаун. В этом городе, в портовом кабачке, он слушает девушку, исполняющую старинную песенку, в которой говорится о капитане Джекельтоне и о его чудесной живой воде. Моряк узнает, что девушка носит фамилию Джекельтон. Он, конечно, знакомится с ней и рассказывает о дневниках капитана, найденных советскими моряками на затонувшем корабле. Девушка не верит его рассказу. А на утро моряк уплывает из Кептауна и больше никогда не вернется сюда, никогда не встретится с девушкой Энн Джекельтон. Тайна, связывающая дневник капитана с девушкой, остается не раскрытой... Вот и все. Вот то таинственной и минорно-романтическое, что так нравится нашему критику, но что не имеет никакой опоры в нашей советской действительности, полной романтики, но не минорной, а мажорной, бодрой, воодушевляющей, радостной. Талантливый советский писатель И. Ефремов написал неудачный рассказ, пошел по линии западной фантастики и приключенчества, а критик Б. Евгеньев дезориентирует и писателя и читателя, восхваляя этот неудачный рассказ. "Много недоговорено в этом рассказе, - пишет Б. Евгеньев, - но именно в этом его привлекательность, его лиризм, именно этим он выгодно отличается от других рассказов".

Комментарии, как говорят в таких случаях, излишни.

Заключаем. Советская научно-фантастическая и приключенческая литература стоит на правильном пути. Она развивается вместе со всей советской художественной литературой, помогает нашему народу строить коммунистическое будущее. Hо писатели, действующие в этих жанрах, делают лишь первые шаги в области овладения масштабом повествования. Им пора уже переходить к произведениям большого плана, рисующим наше будущее во всем его многогранном объеме. Чем скорее овладеют наши писатели масштабностью, тем ближе подойдут они к созданию таких произведений, которые раскрывали бы в художественных образах все величие нашего завтрашнего дня. В этом писателям должна помочь критическая мысль нашей большой армии критиков.

История Фэндома: "Интерпресскон-91"

????????????????????????????????????

Посылаю некоторые материалы из архива Т. Приданниковой (Магнитогорск).

Интервью взяты магнитогорскими фэнами во время "Интерпресскона-91".

Все выложил на www.tree.boom.ru

Приданникова Т. [Без назв.]

(Б. м., б. г.- 5 с.).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Феномен мозга
Феномен мозга

Мы все еще живем по принципу «Горе от ума». Мы используем свой мозг не лучше, чем герой Марка Твена, коловший орехи Королевской печатью. У нас в голове 100 миллиардов нейронов, образующих более 50 триллионов связей-синапсов, – но мы задействуем этот живой суперкомпьютер на сотую долю мощности и остаемся полными «чайниками» в вопросах его программирования. Человек летает в космос и спускается в глубины океанов, однако собственный разум остается для нас тайной за семью печатями. Пытаясь овладеть магией мозга, мы вслепую роемся в нем с помощью скальпелей и электродов, калечим его наркотиками, якобы «расширяющими сознание», – но преуспели не больше пещерного человека, колдующего над синхрофазотроном. Мы только-только приступаем к изучению экстрасенсорных способностей, феномена наследственной памяти, телекинеза, не подозревая, что все эти чудеса суть простейшие функции разума, который способен на гораздо – гораздо! – большее. На что именно? Читайте новую книгу серии «Магия мозга»!

Андрей Михайлович Буровский

Документальная литература