История Филиппин [Краткий очерк]

Энкомьенды были частные, раздававшиеся конкистадорам в качестве награды за службу короне, и королевские, или коронные, за которыми первоначально была закреплена треть населения архипелага. Формально размеры налогов, собираемых энкомендеро с населения, были определены государственным; законодательством. По закону 1570 г., все мужчины-филиппинцы в возрасте от 18 до 60 лет должны были уплачивать ежегодно 8 реалов (деньгами или в продуктовом выражении)[13]. Фактически же энкомендеро пользовались неограниченной властью над «опекаемым» населением. Они прибегали к насилию, обманам, всевозможным ухищрениям, чтобы увеличить налоговые поступления. Повсеместно энкомендеро по собственному усмотрению определяли размеры натуральных поставок, и виды продуктов, которые взимались с крестьян, произвольно занижали их оценку, увеличивая объем поступлений и наживаясь на перепродаже по существующим ценам. Обязанности сборщиков налогов выполняли старосты (кабеса) балангаев (в испанском произношении — барангаев), назначавшиеся энкомендеро из числа бывшей общинной знати. Кабеса отвечали за своевременную выплату налогов всеми жителями барангая. Поставленные над основной массой эксплуатируемого крестьянства, кабеса в то же время и сами не были защищены от произвола энкомендеро. Одной из самых тяжелых форм эксплуатации были принудительные отработки. В любое время года крестьян отрывали от хозяйства и отправляли на строительство домов энкомендеро, церквей, дорог, судов, вырубку лесов и пр. Сроки отработочных повинностей не были ограничены, и многие крестьяне проводили на принудительных работах по нескольку месяцев в году.

Разорение крестьянских хозяйств в результате грабительской эксплуатации энкомендеро угрожало подрывом сельской экономики, а начавшееся вымирание филиппинцев приводило к сокращению рабочей силы, в которой нуждались колонизаторы. Стабилизации испанского режима мешали стихийные выступления против гнета и злоупотреблений энкомендеро, которые вспыхивали повсюду на архипелаге. Крупные антииспанские восстания произошли в 1585 г. в провинции Пампанга (Лусон) и на Самаре, в 1585 г. — на Лейте, в 1589 г. — в провинциях Кагаян и Илокос (Северный Лусон). Вымогательства и притеснения энкомендеро толкали на путь протеста и представителей бывшей общинной знати — кабеса, которые возглавляли многие народные восстания. Их участие в антиколониальной борьбе лишало испанцев той социальной опоры, которая была необходима для упрочения их господства на Филиппинах. Уже в 80-х годах XVI г. испанские власти вынуждены были принимать меры по «смягчению» и упорядочению режима энкомьенд. Попытки законодательным путем ограничить произвол энкомендеро (по закону 1581 г., подтвержденному в 1589 г., устанавливался единый подушный налог в размере 10 реалов) были малоэффективны. Более серьезной мерой было сокращение числа частных энкомьенд, положившее начало постепенной ликвидации этой системы. За ее упразднение энергично выступала церковь, заинтересованная в сохранении паствы и укреплении своего влияния. Давление церкви ускорило отмену системы энкомьенд. В начале XVII в. она была окончательно заменена введением единого подушного налога — трибуто, сбором которого ведало королевское налоговое управление. Однако законодательная отмена режима энкомьенд произошла намного позднее — в 20-е годы XVIII в.

В первые десятилетия после завоевания Филиппин одним из главных источников доходов для колонизаторов была внешняя торговля. В этот период испанское правительство старалось реализовать планы проникновения на восточные рынки, служившие одной из главных целей испанской экспансии на Филиппины. Важнейшую роль в развитии филиппинской внешней торговли играла Манила, население которой быстро росло и к началу 90-х годов XVI в. достигло 30 тыс. У стен Интрамуроса возникли торгово-ремесленные пригороды и села. В конце XVI в. Манила превратилась в центр двух основных направлений внешней торговли Филиппин — азиатского и американского. В Манилу стекались восточные товары (китайский шелк, фарфор, индийские ткани, ювелирные изделия, пряности и др.), пользовавшиеся огромным спросом на европейских и американских рынках. Они перекупались испанцами и отправлялись на галионах в Мексику, откуда частично экспортировались в Европу. Возвращаясь на Филиппины, испанцы везли сюда мексиканское серебро, которое почти не использовалось для нужд колониального хозяйства, а обильными потоками: устремлялось в Китай и другие азиатские страны, обмениваясь на новые партии восточных товаров.