История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том II

Тем не менее, несмотря на то что среди киников были мошенники и люди, питавшие слабость к экстравагантным выходкам, мы не имеем права огульно охаивать всех представителей этой школы. Так, Демонакс (ок. 50—150 н. э.) славился в Афинах своей добродетельной жизнью, и, когда афиняне решили учредить в своем городе бои гладиаторов, он посоветовал им сначала убрать алтарь сострадания. Ведя простую и скромную жизнь, он не был склонен к скандальным странностям. Представ перед афинским судом по обвинению в безбожии (он отказался приносить жертвы и участвовать в подготовке к Элевсинским мистериям), Демонакс ответил, что Бог не нуждается в жертвах, что же касается мистерий, то если они содержат что-то нужное для людей, то он оповестит их, если же в них нет ничего ценного, то он обязан будет предостеречь людей. Эномай из Гадары критиковал языческие мифы о богах, имеющих антропоморфические черты, и яростно нападал на тех, кто возрождал веру в пророчества и оракулов. Оракулы, утверждал он, обманывают людей, поскольку человек обладает свободой воли и сам несет ответственность за свои поступки. Юлиан Отступник, ярый защитник язычества, при одном только упоминании имени Эномая приходил в бешенство.

Знаменитым и уважаемым киническим проповедником был Дион Хрисостом, родившийся около 40 года н. э. и умерший во время правления императора Траяна. Он происходил из аристократической семьи города Пруса (Вифиния) и сначала был ритором и софистом. Приговоренный в 82 году н. э., во время правления императора Домициана, к изгнанию из Вифинии и Италии, он вел бродячий образ жизни и пребывал в нищете. Во время ссылки он пережил нечто вроде «обращения» в иную веру и стал странствующим киническим проповедником среди угнетенных классов империи. Дион был прекрасным оратором и облекал моральные истины, которые он излагал в «Речах», в доступную и элегантную форму. Однако, верный традициям риторики, он убеждал своих слушателей в необходимости следовать Божественной воле, в существовании нравственных идеалов, в необходимости придерживаться истинной добродетели, а также в том, что человеку недостаточно для счастливой жизни одних материальных благ. В своей «Эвбейской речи» он говорил, что жизнь простого селянина более естественна, свободна и счастлива, чем жизнь богатого горожанина. Но его занимал также вопрос о том, как городским беднякам сделать свою жизнь счастливее, не стремясь к роскоши и не занимаясь тем, что приносит вред душе или телу. Он предупреждал жителей Тарса, что они имеют извращенные понятия о жизненных ценностях. Счастье заключается не в величественных зданиях, богатстве и утонченной жизни, но в умеренности, справедливости и истинной набожности. Великие материалистические цивилизации прошлого – Ассирия, например, – исчезли с лица Земли, огромная империя Александра распалась, а Пелла лежит в развалинах. Он обвинял жителей Александрии в том, что они погрязли в пороках и похоти, утратили достоинство и ничем, кроме пустяков, не интересуются.

Общественные интересы привели Диона к стоицизму, и он воспринял стоические доктрины о мировой гармонии и космополитизме. Подобно тому как Бог управляет Миром, так и монарх должен управлять государством, и подобно тому как Мир представляет собой гармонию многих явлений, так и в государстве необходимо поддерживать гармонию частей, живя при этом в мире, согласии и свободном общении с другими государствами. На взгляды Диона повлиял не только стоицизм, но и учение Посидония. У него он позаимствовал деление теологии на три части – на философию, поэзию и официальную, или государственную, религию. Когда срок его ссылки истек, он стал любимцем Траяна, который приглашал философа к столу и катался с ним вместе в экипаже, хотя даже не старался делать вид, что понимает его учение. При дворе Траяна Дион произнес несколько речей, где противопоставлял идеального монарха тирану. Истинный монарх – пастух для своего народа, назначенный Богом ради блага его подданных. Он должен быть по-настоящему религиозным и добродетельным человеком, отцом своего народа, тружеником, равнодушным к лести.

Для Диона Хрисостома идея Бога является универсальной, данной всем людям от рождения, но они начинают осознавать ее в полном объеме лишь благодаря созерцанию Вселенной и Провидения. Однако Бог для нас невидим, и мы, подобно малым детям, протягиваем свои руки в поисках отца или матери. И хотя Бог в Себе скрыт от нас, мы пытаемся вообразить, каков и лучше всего это удается поэтам. Художники тоже ставят перед собой цель показать нам Бога, но им это удается хуже, чем поэтам, ибо ни художники, ни скульпторы не могут изобразить Божественную природу. Тем не менее, изображая Бога в образе человека, они не слишком грешат против истины, ибо человек создан по образу и подобию Божьему.