История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

11.5.2.2. Опыт переоценки ценностей: воля к власти,

имморализм, сверхчеловек, вечное возвращение

Ницше выносит свой приговор Богу и христианству, чтобы создать новых богов и новые религии, существо которых определяется его четырьмя великими идеями: воли к власти как метафизической воли, имморализма в качестве новой морали, сверхчеловека как нового типа человека, вечного возвращения как онтологической основы мира.

Начну с идеи воли к власти, ибо в ней, как в фокусе, преломляется вся доктрина ницшеанства. Детальному анализу этой идеи Ницше посвятил свой самый скандальный и противоречивый, оставшийся незавершенным труд «Воля к власти». Следует сразу же заметить, что на. самом деле ею пронизано все творчество философа-пророка, начиная с его первой работы «Рождение трагедии…» и заканчивая указанной выше его последней книгой. Но наибольшее идейное сходство с «Волей к власти» прослеживается в первую очередь в произведении, написанном в поэтической форме «Так говорил Заратустра».

Воля к власти, или воля к могуществу, силе выступает, равно как и шопенгауэрова воля к жизни, в качестве воли метафизической. А это значит, что подобно первой, которая* воплощала собою волю вообще, ницшеанская воля к власти так же есть воля как таковая, единая воля, она есть «глубочайшая сущность бытия»[1571], по отношению к которой воля к жизни есть ее только частный случай. Потому, по Ницше, иметь волю вообще — это то же самое, что желать стать сильнее. А сама жизнь ценится им как инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, совершенства.

Метафизический характер воли к власти философ-пророк выразил в том, что он именует перспективизмом. «Я представляю его себе так, — пишет Ницше, — что каждое специфическое тело стремится к тому, чтобы овладеть всем пространством, возможно шире распространить свою силу (его воля к власти) и оттолкнуть всё то, что противится его расширению. Но тело это постоянно наталкивается на такие же стремления других тел и кончает тем, что вступает в соглашение („соединяется**) с теми, которые достаточно родственны ему — таким образом, они вместе составляют тогда заговор, направленный на завоевание власти»[1572] [1573].

Но явнее всего это стремление к силе, могуществу, совершенству обнаруживается в живых существах, природа которых насквозь «эгоистична». Их «эгоизм» проявляется в самой жизненной силе. Стало быть, жизнь получает свое выражение, прежде всего, в ненасытном стремлении к проявлению власти или в применении власти, пользовании властью как творческим инстинктом. Тем самым Ницше пытается вывести все влечения живого из воли к власти, с помощью которой стремящиеся к господству, образующие, повелевающие силы все время расширяют область своей власти. Это расширение власти выражается в том, что более слабое влечется к более сильному, оно хочет воспользоваться его прикрытием, слиться с ним. Более сильное, наоборот, стремится отделаться от него: оно не хочет из-за этого погибнуть. Потому можно сказать, что воля к власти обнаруживается «во всякой комбинации сил, обороняющаяся против более сильного, нападающая на более слабое… Воля к власти может проявиться только тогда, когда встречает противодействие»[1574].

Благодаря противодействию осуществляется развитие и совершенствование всего живого, в ходе которого прослеживается не только его усложнение, но и увеличение, умножение его власти. По отношению к человеку и человечеству в целом Ницше усматривает их совершенствование в создании наиболее могучих индивидов, орудием которых делаются массы: «бесчисленное количество индивидов приносится в жертву немногим»⁴*⁰, «слабые и неудачники должны погибнуть»[1575] [1576].

Вопреки дарвиновской теории эволюции, которая, как известно, утверждает борьбу за существование, в ходе которой вымирают слабые существа, а выживают наиболее сильные, т. е. предполагает постоянный рост совершенства живых существ, Ницше отстаивает позицию, согласно которой, во-первых, борьба за жизнь идет нк пользу как слабым, так и сильным; во-вторых, в ходе этой борьбы никакого совершенства существ нет, ибо у каждого типа живых существ есть своя граница: за ее пределами нет развития. Потому, по мнению философа-пророка, человек как вид не прогрессирует, не представляет прогресса в сравнении с каким-нибудь иным животным.