История философии (Учебник)

Третий образ философа, считает Делез, не является абсолютно новым: античные киники и стоики дали образцы мысли, не признающей ни глубины, ни высоты. Они учили, что все в мире является смесью тел, проникающих "друг в друга мельчайшими частицами через незримые поры", и не существует ни трансцендентной, ни имманентной высшей меры, которая позволяла бы оценивать эти смеси в понятиях "лучше-хуже". Все равноценно в мире, а потому не существует иерархии ценностей: нет "верха" и "низа", морального и аморального, высокого и низкого. Каннибализм, инцест, антропофагия - такие же события, как трезвость, целомудрие. Все дозволено. Героем стоической мысли, по мнению Делеза, является Геракл, который "всегда соотнесен с тремя сферами: адской бездной, звездной высотой и поверхностью земли". Но только на поверхности земли он "миротворец и путешественник", на земле он ведет "сражение на два фронта": против адских чудовищ глубины и астральных чудовищ высоты. Его стихия - поверхность; глубина и высота для него нонсенс.

Философы "третьего" образа подобны мифическому Гераклу: только "поверхность" имеет для них ценность, только на поверхности, считают они, появляется смысл, который задается теми, кто пишет на ней, как можно писать по "запотевшему стеклу". "Философ теперь не пещерное существо и не платоновская душа-птица, а плоское животное поверхности - клещ или блоха", - так характеризует Делез "третий" образ философов. Их философствование он называет "извращением", сменившим "маниакально-депрессивную" форму платоновского идеализма и "шизофрению" досократической философии. Мы отказываемся признавать вслед за Делезом наличие "собственно философских болезней", а потому называем "третью" форму философии постмодерном.

Низвергнув Идеи как верховную причину, разоблачив пустоту глубины "под" "поверхностью", постмодернисты отбросили все основания бытия, а также отказались от употребления всех обосновывающих эти основания понятий: Бог, душа, Я, внешний мир и т.д. Они признают власть локальных беспорядков и случая, видят себя в одном ряду не с религией и наукой, а с политикой и искусством. Апология случайного - главный мотив постмодернистского философствования. Известно, что уже Ницше и Фрейд наметили определенную стратегию мысли: ничему не поклоняться, ни с чем не обращаться как с квази-божеством, рассматривать все, что связано с человеком, - язык, человеческое сообщество, совесть и т.д., - как продукты времени и случая.

Философы-постмодернисты являются представителями номиналистической культуры. Номинализм (лат. nomina - имя) - учение, согласно которому существуют только единичные вещи, а общие понятия (универсалии) есть творение ума и в действительном мире им ничего не соответствует. Это учение было широко распространено в средние века (спор с реализмом), но начало его восходит к кинику Антисфену. Именно его хвалит Делез за введение "новой демаркационной линии" между вещами и предложениями. То, что выражено в слове, предложении, не существует вне последнего, ни одно описание мира научное, философское, религиозное, политическое и т.д. - не является точной репрезентацией мира каков он сам по себе - таков главный смысл этой демаркапии (установление границ). Постмодернисты не только соглашаются с этой позицией, но и заявляют, что идея такой репрезентации лишена всякого смысла.

Номиналистические установки постмодернистов сформировались под влиянием не только античного кинизма, но и философии языка, активно разрабатьшаемой такими философами и лингвистами, как Ф. Ницше, Ч. Пирс, Э. Сепир и Б. Уорф, М. Фуко, Ф. де Соссюр и др. Так, например, лингвист Ф. де Сос-сюр постулировал произвольность связей между словом и предметом, знаком и означаемым. М. Фуко провел генеалогические исследования в области социального конструирования языка. Э. Сепир и Б. Уорф утверждали, что язык формирует наше восприятие действительности. В итоге сформировалось убеждение, что человеческий познавательный опыт заранее прострук-турирован языком, который не связан с действительностью, а потому любое знание есть исторически обусловленный результат языковой и социальной практики людей.

Исходя из номинализма, философы-постмодернисты отказываются признавать значимость гносеологической проблематики в том ее виде, в каком она была заявлена в рационалистической философии, пересматривают понятие истины. Так, американский философ Р. Рорти в книге "Случайность. Ирония. Солидарность" (1986) утверждает, что истины вовне нет, она принадлежит высказываниям и потому "там, где нет предложений, нет и истины". Мир не говорит. Говорим только мы на языке, который сами же и сотворили. Языковые тексты имеют отношение только к другим текстам (и так до бесконечности). Они не имеют никакого основания (ни божественного, ни природного) вне языка. Тексты включены в языковую игру и невозможно говорить об "истинном" их смысле, что обрекает на провал все попытки отыскать истину.