История Финляндии. Линии, структуры, переломные моменты

С середины XVI столетия в Финляндии существовало два епископства. После потери Выборга восточное епископство было перенесено в Борго. Однако Абоское епископство с его 270 приходами оставалось более значительным, чем Боргоское, 130 приходов которого находились в Восточной и Юго-Восточной Финляндии. Шведский абсолютизм питал доверие к церкви, но с введением правления сословий духовенство потеряло политический престиж. Впрочем, благодаря экономическому росту священники не бедствовали, поскольку размер церковной десятины определялся производительностью хозяйств. К этому прибавлялись доходы с пасторских усадеб, которые зачастую намного превышали профессорское жалованье, выплачиваемое священникам, обладавшим научными интересами.

Одним из первых свидетельств распада культуры лютеранского единства стало возникновение во второй половине XVIII в. независимых христианских движений, которые подвергали сомнению безгласное единообразие церкви и подчеркивали значение личной веры и чувств в отношениях индивидуума с Богом. За их идеями стояло критическое восприятие рационалистического подхода эпохи практицизма и всеобщей секуляризации. Эти христианские движения так и не порвали с лютеранской церковью. Их часто возглавляли лютеранские пасторы. Коренные разногласия неизбежно создавали трения между различными слоями верующих. В середине XIX столетия в Финляндии насчитывалось уже восемь различных новых христианских движений. При том что они отличались друг от друга, их объединяло убеждение в том, что именно их вера является правильным толкованием слов Божьих и ведет к спасению души.

В конце XVII в. независимые христианские движения возникли во многих частях протестантской Европы, так что в Финляндии это явление во многом было «импортным». В Скандинавии религиозные протесты получили особо широкое распространение, потому что они совпали с аграрными реформами, сильно изменившими в XVIII в. быт сразу двух королевств — шведско-финляндского и датско-норвежского.

Густавианская эпоха

Еще одной идеологией, которую во второй половине XVIII в. воспринимали как угрозу отечественной культуре единства, был космополитизм аристократии. Он имел в основном франкофильскую окраску. Начиная с XVI в. Франция являлась ведущей державой Европы. Это обеспечивало французскому языку положение международного языка при европейских дворах и в среде знати — по крайней мере, до начала XX столетия. В Швеции подобные влияния усиливались тем, что ее политические интересы в течение XVII–XVIII вв. были совместимы с великодержавными интересами Франции. Наиболее очевидным проявлением этого стало строительство Свеаборга — которое во многом осуществлялось на французские деньги. Кроме того, в стране сложилась целая система как военных, так и дипломатических связей и средств воздействия, из-за чего в XVIII в. аристократическая французская культура стала для шведской знати непреложной нормой.

В 60-х годах XVIII столетия, в эпоху усиления критики франкофильства, политики из партии «колпаков» указывали на то, что любовь ко всему французскому губительно воздействует как на мораль аристократии, так и на состояние государственной казны. В то же время часть этих критиков признавала, что космополитизм мог также способствовать благосостоянию страны, — мысль, которую Густав III, придя в 1772 г. к власти, практически сделал своим девизом. Швеция получила новую форму правления, согласно которой власть вновь перешла к королю, что положило конец ставшим к тому времени притчей во языцех раздорам между сословиями.

Перераспределение власти происходило относительно легко, так как экономика Швеции не была отягощена ни дорогостоящими войнами, ни непомерным бременем налогов. Теперь король мог править вполне независимо от сословий, которые он в период 1772–1789 гг. созывал лишь трижды. Подобно своим монархам-современникам Екатерине II российской и Фридриху II прусскому, Густав III в своих взглядах на королевскую власть придерживался просвещенного абсолютизма. Он стал инициатором реформ, которые пропаганда постоянно приводила в доказательство прогрессивных воззрений короля и его забот о стране. За Указом о свободе печати 1774 г. в реальности последовало ужесточение цензуры, зато Указ о свободе вероисповедания 1781 г. действительно улучшил права населения: теперь закон разрешал проводить богослужения не только во всех христианских, но и в нехристианских общинах.