История Франции

Восемнадцатого и девятнадцатого марта 1962 г. были подписаны Эвианские соглашения, положившие конец войне. В них стороны признавали независимость Алжира. Соглашения были одобрены на референдуме 17 миллионами голосов против 1 миллиона 700 тысяч. Лидеры ОАС (Жуо и Салан) были задержаны в Алжире. Тогда ОАС решила систематически уничтожать в Алжире все, что могло служить арабам[236] — так, была сожжена, например, столичная библиотека… Так что возникает вопрос: только ли страхом стать жертвами мести объясняется массовый исход французов из Алжира в июле 1962 г.?

В конце концов, переговоры предшествовали прекращению огня, тогда как де Голль желал обратного; и эти переговоры проводились исключительно с Фронтом национального освобождения, превратившимся во временное правительство Алжирской Республики, не принимая в расчет какие-либо другие группировки (в действительности они были уничтожены ФНО). Добавим, что Сахара была присоединена к Алжиру вследствие оплошности французских переговорщиков (очевидно, весной 1961 г.): они заранее запланировали обсуждать ее статус, в то время как ФНО и не задумывался о ней, ведь она не входила в «три департамента». Но в итоге в сентябре 1961 г. де Голль был вынужден смириться с ее потерей. Однако все эти уступки и неудачи прошли незамеченными, так как большинство французов считали их неизбежными: об этом свидетельствуют результаты референдума. Французы метрополии считали, что де Голль избавил их от алжирской проблемы, и в этом заключалось главное.

Но французы Алжира считали себя преданными.

Так ли это было на самом деле?

Взаимное непонимание заключалась в том, что французы Алжира хотели верить, что, когда де Голль сказал: «Я вас понял», он имел в виду сохранение существовавшего положения. Но, как выяснилось, намерение генерала состояло в другом. Было бы чрезмерным полагать, что он заранее продумал свою стратегию, хотя в «Мемуарах» он и утверждает, что это было именно так. Вполне вероятно, что с самого начала де Голль предполагал, что, каким бы ни был путь, в конце концов он приведет к независимости, и об этом свидетельствуют этапы деятельности генерала, даже если ему пришлось принимать в расчет сопротивление и со стороны французов Алжира, и со стороны ФНО.

Однако можно судить наверняка, что де Голль не предполагал, что принятое решение приведет к отъезду французов из Алжира: доказательством может служить тот факт, что к их приему ничего не было подготовлено. Конечно, этому способствовала деятельность ОАС, но в целом, принимая во внимание усиление напряженности в отношениях между группами населения Алжира, можно сказать, что совместное проживание на одной территории, которое планировалось вначале, отныне стало невозможным. В этом заключались разочарование де Голля и гнев французов Алжира, которые сочли себя не только преданными, но и брошенными на произвол судьбы. На самом деле были и другие жертвы — алжирцы-харки, выступившие на стороне французов, которые либо остались в Алжире, став жертвами победителей, либо переехали во Францию, где познали грустную участь иммигрантов: именно они пострадали больше всех.

КОНСТИТУЦИЯ ПЯТОЙ РЕСПУБЛИКИ

Как только де Голль вступил в должность премьер-министра, тотчас после кризиса 13 мая 1958 г., он получил от парламента чрезвычайные полномочия сроком на шесть месяцев и поручение выработать новую Конституцию.

Предварительно генерал заявил, что «в шестьдесят семь лет он не намерен начинать карьеру диктатора».

Параллельно с решением алжирской проблемы де Голль собирался быстро решить и проблему власти в соответствии со своими взглядами, идеологом которых был Мишель Дебре, тем более что последний занимался их разработкой с 1945–1946 гг., т. е. еще до речи де Голля в Байё. В Конституции 1958 г. генерал перенес вопросы, связанные с полномочиями президента Республики, из параграфа 5 в параграф 2 (в первом речь шла о суверенитете государства), в то время как вопросы работы парламента были отнесены в параграф 4. Если раньше президент избирался только депутатами и сенаторами, то отныне он на семь лет избирался коллегией выборщиков, так как в нее входили муниципальные советники, генеральные советники и депутаты — примерно 80 тысяч человек. Президент должен был назначать премьер-министра, мог распустить Национальное собрание, прибегнуть к референдуму и, наконец, согласно статье 16, мог взять в свои руки всю полноту власти, если сочтет, что государственные институты или независимость нации находятся в опасности.

Эта Конституция, таким образом, положила конец гегемонии парламента, так как отныне, желая распустить парламент, президент Республики был обязан лишь посоветоваться с его председателем. Кроме того, президент больше не являлся избранником парламента, а в Конституции была прописана несовместимость депутатских и министерских функций, что ослабляло связи между правительством и парламентом.