История Франции

Но в эпоху позитивизма и торжества науки, ставшей религией, как говорил историк Эрнест Ренан, в мире отныне не должно быть тайн, в противном случае религия оказывалась препятствием для анализа мира. На смену государству, нейтрально относящемуся к религиям, приходит государство, нейтрально относящееся к религиям или же к их отсутствию. К свободе вероисповедания добавляется свобода отказа от всех верований. Таким образом, школа должна была превратиться в орудие борьбы против религий откровения: светский характер проявлялся уже не в соблюдении нейтралитета или безразличии и свободы, но воплощался в борьбе. Такую точку зрения представляет министр народного образования Поль Бер. Его речь 1881 г. в некоторой мере стала катехизисом светских людей.

«Светское обучение побуждает человека трудиться и придает ему уверенность в своих собственных силах, в личном успехе, социальном прогрессе, в прогрессе гуманизма, в то время как религиозное образование заставляет его не доверять самому себе и, вместо того чтобы побуждать к труду и образованию, подталкивает его к тому, чтобы пасть ниц и молиться…

В духовной области наблюдается такое же различие. В исторической перспективе религиозное учение не судит о людях по их заслугам перед миром. Церковь мало заботит, трудились ли они во имя прогресса, развития цивилизации или свободы человечества; нет, она оценивает людей по их заслугам перед Церковью. Она канонизировала Константина, повинного в кровосмешении; она прославляет Хлодвига, повинного в убийствах; она восхваляет кровавого убийцу Симона де Монфора!

…В то время как школа говорит ребенку: “Судия в тебе самом, развивайся и трудись; твоя собственная совесть, которой помогут советом другие, укажет тебе путь к добру и предохранит от зла”, религиозное образование вопиет: “Ты не можешь этого делать, ведь ты испорчен еще в зародыше первородным грехом, и тебе необходимо, дабы подняться, прощение; а так как Божья благодать может оставить тебя, тебе необходим пастырь, и только он будет для тебя примером и поддержкой в повседневной жизни”».

Цена вопроса — государственная светская школа, и в 1904 г. было принято решение запретить конгрегациям проводить обучение.

Проблема школы неизбежно затрагивала вопрос о светском характере образования. В 1872 г. философ Шарль Ренувье писал: «Нужно четко осознавать, что отделение Церкви от государства означает, что государство непременно берет на себя заботу о душах». Социолог Эмиль Дюркгейм добавлял: «Недостаточно, чтобы школа устранила все ссылки на религию, провела чисто внешнее отделение. Необходимо найти в религиозных концепциях нравственные реалии, которые в них затеряны и скрыты… Нужно их выявить, найти рациональную замену этим религиозным понятиям, которые столь долго являлись носителями фундаментальных нравственных понятий».

Учителя должны были стать проводниками светской морали, «солдатами Республики». И они играли первостепенную роль с 1880 по 1940 г.

К светским убеждениям учителей добавлялась республиканская убежденность: они были то представителями безбожия и франкмасонства, антипатриотизма и коллективизма, интернационализма, то «гарантами республиканского порядка и социального мира… В них сочетались любовь к родине и страсть к миру, восхищение колониальной политикой и культ свободы», — писал Жак Озуф. После войны 1914–1918 гг. они в основном были пацифистами и полагали, как, впрочем, и многие другие, что, провозглашая лозунг «Долой войну!», ее можно избежать. Они были и оставались антиклерикалами, постоянно боровшимися против религиозных школ, что не имело большого смысла, с тех пор как Церковь частично утратила свой авторитет… Таким образом, они оставались пленниками старых убеждений и представляли по-прежнему силу лишь потому, что имели мощную профсоюзную организацию и были многочисленны.

И только по недоразумению после 1984 г. проблемы «школьной карты»[345] подняли вопрос о свободе образования, тогда как изначально речь шла только о праве родителей свободно выбирать учебное заведение для своего ребенка независимо от каких-либо угроз образованию, свободному и субсидируемому.

Светское и религиозное: пример Германии

В прошлом, как и в настоящем, вопрос об отношениях между Церковью и государством, о светском и религиозном, вставал по-разному в различных европейских странах, в частности во Франции и в Германии.

В Германии все Церкви занимают привилегированное положение в секуляризированном обществе. В сущности, подобная ситуация является наследием протестантской Реформации XVI в., а также власти, полученной Церквями после поражения Германии в 1945 г., так как они были одним из немногих институтов, которые выжили в нравственном вакууме, последовавшем за крушением нацизма.