История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны Д'Арк

Сначала трон занимал мудрый король Карл V. Уединившись в комнатах, заполненных книгами и дорогими предметами, он поручал налоговым сборщикам и капитанам действовать от своего имени. А когда удалось, наконец, изгнать англичан, короля охватило раскаяние за то, что он так обобрал бедных людей. На смертном одре государь объявил, что косвенный налог будет отменен. Затем правил безумный король Карл VI. Но довольно часто рассудок возвращался к нему, так что нельзя было передать корону его преемнику. Больной государь вызывал великую жалость, его любили. Важным обстоятельством было то, что вновь королевская власть отделилась от коронного домена, ибо и эта власть, и этот домен по-прежнему были заключены в семейные структуры. Оба они оказались разделенными между ветвями царствующего рода. Подобно Людовику VIII, подобно Людовику Святому, Иоанн Добрый оставил много сыновей. Каждый должен был получить свою долю наследства. Поэтому Берри, Анжу и Бургундия стали апанажа-ми, государствами-сателлитами, у каждого из которых имелись своя столица, свои органы управления, свой парламент; вскоре все они обзавелись своими университетами для подготовки администраторов. Герцог оставлял себе часть поступлений от налогов, которые взимались в каждой провинции на покрытие нужд короны. Как и во времена Людовика IX, подобное распределение средств представлялось желательным, согласным с нуждами. Без поддержки своих братьев Карлу V не удалось бы справиться с теми трудностями, которые перед ним возникли. Еще будучи дофином, во время пленения своего отца, он поделил с самым старшим из своих братьев наместнические функции; сам Карл взял на себя управление северными краями королевства, а младшего брата, совсем юношу, послал заниматься дальними землями, организовывать в Лангедоке защиту от разбойников, оказывать сопротивление английским бандам, договариваться с представителями сословий в провинциальных штатах. Этот режим братского единения действовал без особых помех вплоть до конца царствования Карла V благодаря неоспоримому авторитету старшего из сыновей Франции. Все изменилось, когда короля стали окружать уже не его братья, а его дядья, когда этот король — их племянник — потерял рассудок, а второй племянник потребовал свою долю власти. Отныне ничто не удерживало трех дядьев и брата Карла VI. Они полными пригоршнями черпали деньги из казны. Жану де Берри средства нужны были, чтобы умножать вокруг себя чудесные произведения искусства, к которым он питал слабость; герцогу Анжуйскому, герцогу Бургундскому, молодому герцогу Орлеанскому необходимо было оплачивать собственные политические авантюры — в Нидерландах, в Италии. Каждый из них преследовал свою выгоду, питая ревность к конкурентам, оспаривавшим добычу. Происходило безудержное разграбление налоговых поступлений. А они были значительными, ибо последнюю волю усопшего короля не выполнили: отмены временных сббров не произошло.

Соперничество приняло гораздо более острый характер, когда столкнулись два кузена — Людовик, брат Карла VI, и герцог Бургундский Иоанн Бесстрашный. У каждого из них была своя партия. За Людовика Орлеанского стояли королевский двор, королева Изабелла, нежно любивший его безумный монарх, дофин, его племянник, почти все принцы крови, наконец, его свойственники — род Арманьяков. Иоанн Бургундский, говоривший об общественном благе, завоевывал в Париже симпатии буржуа и университетских кругов. Оба соперника прибегали к услугам головорезов, готовых на все ради своего патрона. В этих условиях ясно обнаруживается природа публичной власти на ее самой высокой ступени. По правде говоря, эта природа не изменилась, по-прежнему власть пронизана са-кральностью, остается делом семейным, клановым, клиентель-ным, а возрождающаяся феодальность поддерживает всё эти черты. Поэтому раздор в королевском роду приводит к раздорам в государстве. В самом деле, распри обострились до такой степени, что стали подрывать мораль, основанную на родстве, выше всего ставящую привязанность к своим по плоти и крови. По приказанию герцога Иоанна был убит герцог Людовик, и пролитая кровь сразу же породила мщение, междоусобицу, войну. Главной ставкой в ней был Париж. В слепой злобе оба противника искали поддержки у короля Англии, распахнули для него врата королевства. В них устремился Генрих V.