История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны Д'Арк

Между домами царило неравенство. Некоторые были богатыми, другие — бедными, причем античные формы рабства отнюдь не забылись. В числе обитателей домов еще различали, с одной стороны, свободных, «франков» (как выражались в Маконнэ, хотя этот край являлся частью Бургундии), а с другой — существа, говоря о которых, по-прежнему прибегали к терминам, обозначавшим рабство, ибо такие существа, в силу своего рождения, телом принадлежали другим людям. Внутри каждой из этих ячеек существовала власть особого рода, частная по своему характеру. Она подчиняла женщин мужчинам, молодых — старикам, слуг — господам. Ибо значительная часть населения жила на положении челяди. В Шаравине (До-финэ), в полосах между невозделанными землями и берегами озер, воды которых давали основные средства пропитания, археологи обнаружили остатки окруженных палисадниками обширных построек из дерева, глины и ветвей. На этих местах были найдены перемешанные друг с другом убогие орудия труда слуг и предметы вооружения, украшения их хозяев. Наконец, большие дома господствовали над хижинами, причем это господство также имело частный характер, и представлялось более или менее строгим. На деле оно было весьма гибким, ибо текучесть населения сохранялась. В описях, которые составлялись для ограждения прав знати, какое-то количество мансов называется незанятыми; их обитатели исчезли неизвестно куда и на какой срок: ad reguirendum — «подлежат розыску», говорится о таких людях в этих описях. Они позволяют обнаружить весьма существенные различия в степени господства над мансами.

Действительно, некоторые дома находятся в строгой зависимости. Речь идет о жилищах, в которых хозяева больших поместий когда-то разместили своих рабов. Их потомки по-прежнему обречены на покорность, на бесплатный труд без ограничений; женщины прядут и ткут на дому, мужчины время от времени идут на барщину. Из этих хозяйств патрон пополняет свою постоянную прислугу; берет отсюда нужные ему вещи, в частности в момент смерти отца или матери семейства; а также решает вопросы замужества их дочерей. По существу, такие мансы, называвшиеся сервильными, являлись придатками господского дома. И напротив, существовали, особенно в районах, менее населенных, совершенно свободные хозяйства земледельцев или пастухов. Их связывали лишь узы соседской солидарности, укреплявшиеся благодаря брачным союзам. Но по большей части крестьянские «дворы» были включены в весьма давнюю сеть клиентел. Их зависимое положение подтверждалось периодическим подношением подарков. Для тех, кому эти подарки предназначались, подобное «услужение» приносило весьма незначительную выгоду, давало ничтожную ренту, главным образом, было знаком преданности. Во время больших ежегодных праздников — на Рождество, на Пасху, в день Св. Мартина, в день Св. Жана Летнего ко двору покровителя направлялась процессия тех, кто находился под его защитой. Каждый приносил патрону одну-две монеты, свиной окорок, кувшин вина, а патрон должен был в ответ всех угостить. На пирах поглощалась большая часть принесенного гостями. Патрон, восседавший во главе стола, щедрым угощением подтверждал свое право и свой долг выступать посредником в случаях ссор между домами-сателлитами. С помощью такой церемонии, вошедшей в традицию, в отношении патрона должно было демонстрироваться уважение, и именно это для него являлось важным. Так на сельском уровне происходила самоорганизация системы, в которой переплетались различные элементы. Эта система была схожей с той, которая на самом верхнем уровне интегрировала в королевство франков крупные нижестоящие центры управления. Внутри всей большой системы накладывались друг на друга различные ступени богатства и мощи, начиная с обширных угодий, где господа развлекались конной ездой и игрой с блестящим орулсием, и вплоть до хижины, в которой семья рабов с трудом спасала от голода и холода свое потомство.