Читаем История Франции в раннее Средневековье полностью

Редактор пересматривал вместе с переводчиком текст перевода, совещаясь с ним о конфигурации всей обработки, о трудных местах и сомнительных пунктах. Только в немногих местах осуществлялись более заметные перемены для установления лучшей связи между частями, принявшими несколько иную комбинацию. Он принимает на себя, главным образом, ответственность за выбор переводчика II, не страшась такой ответственности, предоставил О. А. Добиаш-Рождественской свободу и в области содержания работы, установки и передачи текста, и в области стиля, вполне уверенный в достойном выполнении ею взятого на себя труда. Наверно, будут указаны в его осуществлении недостатки и промахи, но таковые неизбежны во всяком деле, и обеспечить от них не в силах самое тщательное сотрудничество редактора и переводчика.

Охватывая для истории Галлии (Франции) те же хронологические рамки, что и известная книга проф. Д. М. Петрушевского «Очерки средневекового общества и государства» (изд. 3-е, Москва, 1913), выпускаемый ныне VII-й том настоящего издания может служить к ней, нам кажется, полезным дополнением. Там преимущественно разбираются процессы развития политического, экономического и социального строя; здесь, кроме того, дается богатый конкретный материал, отчетливое и часто живописное изложение событий, характеристики личностей и интересные картины быта и духовной культуры[2]. Приятно было бы надеяться, что русская обработка очень хорошей французской книги принесет пользу тем, кто у нас интересуется историей, еще не вступил в ее специальное изучение, но стремится подойти к научному пониманию прошлого.

Проф. Ив. Гревс.


Книга первая

Начала[3]


Глава I.

Первичные общества


I. Век отбивного камня — палеолитический. — II. Век полированного камня — неолитический. — III. Век металлов.


I. Век отбивного камня — палеолитический[4]

Недавние открытия отодвинули далеко в глубь веков проблему о происхождении французского народа.

Человек на земле появляется в четвертичную эпоху, последнюю из великих геологических эпох. В это время Франция уже приняла нынешние очертания и рельеф, но условия жизни в ней совсем не походили на теперешние.

Четвертичная эпоха делится на два периода: первый — так называемый дилювиальный, характеризуется обильными осадками, обусловившими образование больших рек и огромных ледников. Температура, однако, отличалась достаточною мягкостью и была в Европе одинакова на больших расстояниях по широте. Растения и животные, ныне разошедшиеся в разные пояса, жили здесь рядом. Лавр и смоковница росли в Фонтенбло. Уже встречались животные, доныне населяющие Среднюю Европу: лошадь, коза, несколько разновидностей быков и оленей. Но попадалось много таких, которые потом либо перебрались на юг, как гиена, пантера, лев, — либо на север, как бизон, мускусный бык, северный олень, — либо поднялись на более высокие места, как серна, козерог, — либо совсем исчезли; это страшные хищники: пещерный лев и медведь, огромные толстокожие травоядные — большой гиппопотам, носорог, южный слон (elephas meridionalis), древний слон (elephas antiquus) и мамонт (elephas primogenius).

За дилювиальным периодом следовал период, неправильно названный ледниковым. На деле для него характерно не распространение, а стяжения ледников. Это явление обусловлено уменьшением дождей и наступлением более сухого и холодного климата. С ним меняется и фауна. Разновидности четвертичного слона исчезают. Погибает и мамонт, устоявший дольше других. Его шерсть позволяла ему выдерживать очень низкие температуры, но он нуждался для своего пропитания в обильной растительности, требовавшей высокой влажности. Зато размножился северный олень, который довольствуется скудною пищей. Оттого период и назван иначе «веком северного оленя».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее