История Французской революции. Том 1

В дополнение к общей картине этого царствования следовало бы упомянуть о религиозных и политических интригах, вращавшихся вокруг знаменитой буллы Unigenirus (лат. Единородный Сын), провозглашавшей непогрешимость папы; о новых гонениях, начатых иезуитами и правительством против янсенистов и парламента; о придворном разврате, скандалах и оргиях, которые происходили непрерывно, в то время как народ голодал; о произвольных арестах и заключении в Бастилию невинных; о бесстыдстве, с которым канцлер Мопу сменял честных, неподкупных судей и замещал их самыми презренными негодяями. Но к чему останавливаться на этой прискорбной и отвратительной картине! Мы еще увидим плоды этой позорной эпохи. Царствованию Людовика XV Франция обязана многим: оно заставило ее глубоко задуматься, оно раскрыло ей глаза, оно ускорило становление национальной зрелости.

Упомянем, однако, о министре Шуазёле, который отчасти укрепил внешнее достоинство Франции, завоевав Корсику. Напомним об изгнании иезуитов, заподозренных в подстрекательстве против жизни Людовика XV. В благодарность за согласие на эту меру папе был возвращен Авиньон. Следует тоже упомянуть о патриоте [бретонском прокуроре] Ла Шалотэ, который осмелился изобличить от имени парламента Бретани тиранство и взяточничество местного губернатора.

Обратим теперь внимание на развитие мысли в XVIII веке, на предмет проклятий всех сторонников невежества, фанатизма и рабства. При всем разврате, характеризовавшем эпоху регентства, следует признать, что именно в это время началось освобождение французской мысли. Литературные парадоксы Ламота свидетельствовали о независимости ума и желании проложить разуму новые пути. Фонтенель популяризировал науку. Монтескье бросил первый смелый взгляд на нравы, вероисповедания и законы различных народов. Вольтер внес философский дух в литературу, а Массильон[27] – на церковную кафедру. Беглые протестанты и раньше уже более или менее содействовали освобождению мысли; англичане в исследовании религиозных вопросов выказали смелость и независимость взглядов, лишь подражателем которых выступал Вольтер; Фридрих Прусский, дилетант в философии, призвал к себе Вольтера и открыто покровительствовал ему. Во Франции образовалась ассоциация ученых философов, которые взялись составить Энциклопедию, то есть осуществить великую мысль Бэкона, только подчинив ее алфавитному порядку.

Другая ассоциация, гораздо менее восхваляемая, оказала человечеству чуть ли не большие услуги: я говорю об экономистах, осмеянных и потому недостаточно оцененных. Несмотря на догматический тон, на напыщенность слога и слишком категоричные выводы из начал, ныне оспариваемых, они заслуживают благодарности за то, что направили внимание и любопытство публики к исследованию общественных вопросов. Затейливых систем наплодилась тьма, но полезное направление наконец привлекло к себе внимание, отыскались причины бедности и тяжкого состояния народов, сформировался общественный дух. Адам Смит и его шотландские собратья приложили к этому филантропическому изучению ту же прямоту ума, какую они внесли в философское изучение истории. Итальянцы тоже отличились в этой науке своей прозорливостью и честностью в исследованиях.

Пока неутомимые Вольтер, д’Аламбер, Дидро, Дюкло, Мабли, Кондильяк, Мармонтель, Гельвеций вырывали с корнем предрассудки, мешавшие движению человеческого разума, один человек, шедший своим путем, черпал в своем сердце и в общении с природой ту мягкую, духовную, так сказать, философию, которая должна была предохранить нравственное чувство от нападок убийственного безверия. Руссо чувствовал, что философы разрушали, а не строили. И действительно, их школы уже не существует, его же школа уцелела и обогатилась многими превосходными писателями. Вводимый в заблуждение своим тщеславием, часто обманываемый своим мнительным характером, Руссо нередко увлекался парадоксами, но еще чаще не удалялся от правды, ведомый верным нравственным чутьем. Он содействовал преобразованию нравов, представив заманчивую картину семьи и равенства; он решился показать обществу, развращенному двором и подобострастием, неприукрашенную природу; он обратил на детей заботу родителей, прежде едва обращавших на них внимание; он возвысил душу женщин, повлияв на них античной силой и добродетелью. Он сделал больше того: он не только предсказал революцию, он направил к ней умы, написав свою знаменитую книгу «Общественный договор».

Царствование Людовика XVI

Глава I

Политическое и нравственное состояние Франции в конце XVIII века – Морена, Тюрго, Неккер – Калонн – Бриенн