История Фридриха Великого.

   Она унизила гордость свою до того, что неоднократно писала к любовнице Людовика, маркизе Помпадур, льстила ее самолюбию, называла ее в письмах и сестрой, и милой кузиной, и т. п. Вследствие того, когда Мария-Терезия коснулась настоящей цели своего сближения, г-жа Помпадур изъявила полную готовность исполнить желание императрицы, тем более, что сама почитала себя обиженной Фридрихом.

   Вольтер, прибыв в Потсдам, привез Фридриху от маркизы Помпадур самый нежный и обязательный поклон.

   -- От кого? -- спросил Фридрих.

   -- От г-жи Помпадур. {250}

   -- Я ее не знаю, -- отвечал король холодно.

   Все иностранные министры и посланники являлись к ней на поклон, один прусский посол никогда не хотел исполнить принятого этикета. Кроме того, Фридрих смертельно уязвил гордую временщицу своим остроумным подразделением правления Людовика XV на царствование трех юбок (des trois Cottilons). Графиню де Мальи он называль Cottilon I, герцогиню Шатору -- Cottilon II, а маркизу Помпадур -- Cottilon III. Итак, между Францией и Австрией составился 1-го мая 1756 года в Версале союз против Англии и Пруссии. Оскорбленное самолюбие и мстительность двух женщин превозмогли вековую вражду двух народов.

   Между тем в Швеции произошел сильный государственный переворот. Царствующий король Адольф и супруга его Ульрика, сестра Фридриха, утратили свое влияние на дела и не имели почти никакого голоса; всей правительственной властью овладел шведский государственный совет, который продавал и мнения, и войска свои за деньги. Этим воспользовалась Франция, не жалея льстивых обещаний и луидоров, и Швеция пристала к общему союзу Франции, Австрии, России, Польши и Саксонии.

   Против всех этих врагов Фридрих мог выставить только четырех союзников: короля английского, ландграфа Гессен-Кассельского и герцогов Брауншвейгского и Готаиского, которые обещали подкрепить его силы своими незначительными войсками. Но прежде начала враждебных действий в Германии Англия вступила в борьбу с Францией на море: корабли обеих держав встретились уже в Атлантическом океане. Все внимание Георга было обращено на эту войну, а между тем около границ Пруссии, во всех соседних государствах начались военные приготовления. В Лифляндии собиралось значительное русское войско, в Богемии сосредоточивались войска австрийские, везде устраивали магазины, улучшали дороги. По всему было видно, что враги желали начать свои действия еще в течение того же года.

   Фридрих отправил в Вену посольство с требованием объяснения насчет этих военных приготовлений. Ему отвечали неопределенно, в загадочных выражениях. Фридрих повторил свой запрос, но на этот раз посол его был принят сухо, надменно и не получил никакого ответа. Фридрих принял это за явный знак недоброжелательства и поторопился приготовить войска для предупреждения неприязненных действий своих противников. {251}

   Через кабинетных шпионов узнал он, что враги условились начать свои действия не ранее следующего года, потому что снаряжения их к войне не были кончены, Брюль выговорил себе право пристать к союзникам не прежде, как по открытии войны, или, как он сам выражался, "когда рыцарь уже зашатается в седле". Курфюрст Саксонский хотел под видом нейтралитета пропустить Фридриха с войском в Богемию через свои владения, чтобы потом вернее ударить ему в тыл.

   Этот умысел заставил Фридриха обратить особенное внимание на Саксонию, и он решил овладеть ею непременно и силою принудить Августа III вступить с ним в союз и действовать на пользу Пруссии. Король делал все необходимые к тому распоряжения так скрытно, что не только неприятель, но даже ближайшие к нему полководцы не могли отгадать настоящих его намерений. Только перед самым открытием похода он созвал военный совет, изложил ему причины, побуждающие его к поднятию оружия, представил копии со всех актов, заключенных его врагами, и открыл, наконец, план своих действий. План был всеми одобрен единодушно, и вслед за тем войска двинулись в поход. Между тем ко всем дворам были отправлены списки с полученных им от Менцеля бумаг, чтобы открыть перед всеми державами умыслы соседей и показать законность своего предприятия.

   Когда Вольтер узнал о новой войне, предпринимаемой Фридрихом, он написал ему послание в стихах, в котором упрекал его за то, что он променял жезл мудреца на меч завоевателя. Фридрих отвечал ему также в стихах, говорил, что всегда предпочитал счастье мира суровому закону войны, но он, поднимая меч, исполняет только веления судьбы. Далее он желает Вольтеру всех наслаждений, какие могут доставить мудрецу уединение и науки, и заключает свое послание следующими прекрасными строками:

   А я... Я должен пред бедою,

   В борьбе с коварною судьбою,

   Жить, мыслить, умереть -- как царь!

{252}

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Начало Семилетней войны. Поход 1756 года