История географических карт

Папа Иннокентий IV был настроен еще более решительно, чем его предшественник. Он решил, вместо того чтобы завоевывать варваров, обратить их в истинную веру. Между папой, королем Франции и двором монгольского хана начали сновать не только светские послы с предложением мира, но и миссионеры – доминиканцы и францисканцы. Эти путешественники поняли вскоре, что его высочество Пресвитер Иоанн и его христианское царство в глубинах Азии, скорее всего, миф. Но популярные иллюзии опровергнуть нелегко, и народное сознание, не желая лишиться красивой сказки, просто перенесло царство Пресвитера Иоанна в Африку – точнее, в Абиссинию. Лишь некоторые упрямцы, вроде Иоанна де Плано Карпини и Марко Поло, продолжали верить, что где-то в самом сердце Востока по-прежнему правит Пресвитер Иоанн во всем блеске своего величия. На большой карте «Полихроникона» Хигдена империя Пресвитера Иоанна расположена в нижней Скифии, в пределах Европы, но на карте Марино Сануто она изображена уже на дальней окраине Индии. Позже она переместилась еще раз, уже в Центральную Азию, и в конце концов оказалась в Абиссинии. Легенда тем не менее продолжала жить, и через четыреста лет после того, как папа Александр III написал Пресвитеру Иоанну свое письмо, голландский издатель карт Абрахам Ортелий выпустил отдельную карту под заголовком «Пресвитер Иоанн, или Описание Абиссинской империи» (Presbiteri Iohannis sive Abissinorum Imperii Descriptio). В левом верхнем углу карты был помещен декоративный картуш с гербом Пресвитера Иоанна и длинным генеалогическим списком, в котором его августейшие предки прослеживались аж до царя Давида.

Важное место в картографии Средних веков занимали библейские персонажи Гог и Магог. В средневековом сознании они представляли собой не просто реально существующие существа, но жуткую постоянную угрозу безопасности и благополучию всего христианского мира. Если верить Этику из Истрии, пересказавшему множество героических историй, Александр Великий загнал Гога и Магога «и двадцать два злых племени» на самые берега Северного океана. Там они были заперты на полуострове за Каспийскими воротами и железной стеной, которую с божественной помощью воздвиг Александр. Ходили слухи, что Пресвитер Иоанн в письме к некоему Мануэлю Коммену писал, что, кроме Гога и Магога, этот район населяют племена аний, агит, азенах, фоммепери, бефари, агримандри, казбей, аланей и другие; что эти каннибалы, поедающие не только врагов, но и собственных мертвецов, заперты на севере за высокими горами.

В этом же письме Пресвитер Иоанн высказывал опасения, царившие тогда в сердцах всех европейцев, – что когда-нибудь, в дни Антихриста, Гог и Магог вместе с остальными злодеями вырвутся оттуда и опустошат христианские земли. Они сметут с лица земли жилища святых, «так же как великий город Рим». Страх перед этим неминуемым событием много лет окутывал тенью всю Европу. Он был настолько реален, что Роджер Бэкон, человек просвещенный, советовал изучать географию, чтобы власть предержащие могли заранее предвидеть время и вероятное направление вторжения. Вера в Гога и Магога была распространена и на Востоке. Упоминания о них есть в Коране. В IX в. один восточный халиф отправил экспедицию на поиски зловещих укреплений. Об этой экспедиции на полном серьезе рассказал арабский географ Идриси. Гог и Магог вместе со своей крепостью-тюрьмой прочно вошли в средневековую картографию.

Некоторые декоративные черты средневековых карт в той или иной форме пережили столетия, изменились и приспособились к современному стилю составления карт. Одна из таких черт – символическое изображение ветров. На карте мира X в., хранящейся в Королевской библиотеке Турина, четыре ветродуя изображены в виде человеческих фигурок, сидящих на эоловых мешках, очень напоминающих пушки XIX в. Одной рукой они трубят в рога, другой выжимают из мешков ветер. Этот символ – наследие греческой мифологии. Он заимствован у Гомера, который писал об Эоле, сыне Гиппота, – боге и отце ветров, повелителе острова Эолия. В поэме «Одиссея» Эол принимает у себя Одиссея и дарит ему попутный ветер и запечатанный мешок с противными ветрами. Конечно, моряки Одиссея без разрешения открыли мешок, и это привело к катастрофе. Фигурки ветродуев – с эоловыми мешками или без – любили рисовать на картах даже в XVII и XVIII вв. На некоторых картах ветродуи изображены как головы стариков, на других – как херувимы. Иногда выражение лица ветродуя и размер ветра, вылетающего у него изо рта, могли без дополнительных пояснений многое рассказать читателю о соответствующем ветре. Например, северный ветер часто рисовали в виде противного старика, который с угрожающим видом выдувал изо рта настоящий ураган. Зефир, западный ветер, обычно выглядел как херувим, а изо рта у него вылетал легкий ровный ветерок.