Читаем История германо-французской войны. 1870–1871 гг. полностью

Маршал Базен нашел нецелесообразным отступать на Верден, так как немцы стояли уже очень близко на фланге такого движения. Он предпочел сосредоточить свои силы на позиции близ Меца, которую справедливо считал почти неприступной. Эту позицию представлял кряж высот, сопровождающий с запада долину Шатель. Обращенный к неприятелю широкий склон спускается полого и гласисообразно, тогда как короткий и крутой обратный скат дает укрытие резервам. Гребень этих высот от Ронкура до Розериеля на протяжении более 1,5 мили заняли 6, 4, 3 и 2-й корпуса, причем на 1 шаг по фронту приходилось от 8 до 10 чел. Одна бригада 5-го корпуса стояла у Сен-Рюфин в долине Мозеля, кавалерия – за обоими крыльями.

Перед 2-м и 3-м корпусами были быстро вырыты стрелковые окопы, устроены батареи и ходы сообщений, а лежащие впереди отдельные дворы превращены в небольшие форты. При подходе к этому крылу с запада нужно было сначала перейти глубокую долину ручья Мане. Напротив, у 6-го корпуса совершенно отсутствовал инженерный парк. Между прочим, характерно для снаряжения армии, что в целях эвакуации раненых приходилось, несмотря на многочисленные обозы, разгружать провиантские повозки, сжигая их содержимое. Вследствие отсутствия шанцевого инструмента 6-й корпус не мог устроить фортификационного заслона против леса Жомон, который усилил бы правое крыло. Бесспорно, тут следовало поставить гвардейский корпус, но, опасаясь атаки с юга, маршал удержал эти резервы у Плапевиля.

В 6 часов утра 18 августа король опять прибыл к Флавиньи. Войсковым начальникам было указано присылать донесения непосредственно туда. Кроме того, из главной квартиры были разосланы в разных направлениях офицеры Генерального штаба, чтобы сообщать о ходе боев.

7-й корпус, долженствовавший составить ось для возможного захождения направо, занимал леса Во и Оньон. 8-й корпус, оставленный в распоряжении короля, остановился у Резонвиля, готовый, смотря по обстоятельствам, наступать на север или на восток. Левее его 9-й корпус наступал на Сен-Марсель, тогда как 3-й и 10-й корпуса следовали во второй линии. Гвардейский и 12-й корпуса двинулись в северном направлении.

Вследствие приказа командования 2-й армии о том, чтобы 12-й корпус, хотя и стоявший правее гвардейского, составил крайнее левое крыло, произошла значительная задержка от скрещивания обоих маршрутов. Лишь около 9 ч окончился проход саксонцев через Марс-ла-Тур, и только тогда мог тронуться гвардейский корпус. Тем временем авангард 12-го корпуса уже прибыл к Жарни и продолжал свой марш до Бриэ, не столкнувшись с неприятелем.

Еще не получив об этом донесения, главная квартира пришла к выводу, что, по крайней мере, главные силы противника остались у Меца, но она заблуждалась относительно длины неприятельского фронта, считая, что он простирается, примерно, только до Монтиньи. Штабу 2-й армии было сообщено, что не следует забирать далее на север, а надо 9-м корпусом атаковать правое крыло противника, гвардейский же и 12-й корпуса направить на Батильи. 1-я армия атакует с фронта лишь тогда, когда 2-я армия будет готова к содействию.

Соответственно этому Фридрих Карл приказал: 9-му корпусу наступать по направлению на Верневиль, и если правое крыло французов стоит там, начать бой, развернув сильную артиллерию; гвардейскому корпусу продолжать марш через Донкур, чтобы потом поддержать 9-й корпус; 12-му корпусу пока оставаться у Жарни.

Однако немного позже были получены новые донесения, из которых можно было заключить, что 9-й корпус натолкнется не на крыло противника, а на самый фронт его. Вследствие этого Фридрих Карл приказал корпусу отложить атаку, пока гвардейский корпус не вступит в дело со стороны Аманвилера. 12-й корпус должен был теперь также двигаться к Сен-Мари-о-Шен.

Но раньше, чем этот приказ был изготовлен, около 12 часов послышались уже первые орудийные выстрелы со стороны Верневиля.

Впрочем, оба корпуса левого крыла уже по собственной инициативе взяли направление на восток, а 3-й корпус двинулся от фермы Кольр за 9-м корпусом.

Командир последнего генерал Манштейн уже от Верневиля заметил французский бивак у Аманвилера, который, по-видимому, находился в самом беспечном покое. С места своей стоянки Манштейн не мог видеть, что влево у Сен-Прива стоят массы французов. Вследствие этого, полагая, что перед ним неприятельское правое крыло, он решил действовать согласно полученному приказанию, а именно, не теряя времени, атаковать противника. Восемь из его батарей начали бой.

Между тем французские войска быстро заняли свои подготовленные позиции. Разумеется, отдельное наступление только одного корпуса должно было привлечь на себя огонь не только противостоящего, но и соседних корпусов противника.


Сражение при Гравелот – Сен-Прива 18 августа 1870 г.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары