Читаем История германо-французской войны. 1870–1871 гг. полностью

Получив известие о том, что немцы стремятся все глубже охватить его правое крыло, маршал Базен уже в 3 часа пополудни приказал сосредоточенной у Плапевиля гвардейской гренадерской дивизии Пикара направиться туда. Хотя расстояние составляло всего 1 милю, но это серьезное подкрепление, свернув с прямой дороги вправо в лесную долину, еще не прибыло, когда маршал Канробер, с величайшим трудом удерживавший пруссаков, решил теснее сосредоточить свои силы вокруг опорного пункта Сен-Прива. Отступление от Ронкура должен был прикрывать слабый арьергард, опушку леса Жомон приказано было удерживать.

Вследствие этого саксонцы не встретили в Ронкуре ожидаемого сильного сопротивления; после легкого боя они вторглись в селение вместе с ротами крайнего левого крыла гвардии. Часть саксонских батальонов еще раньше свернула с направления на Ронкур вправо и двинулась на помощь гвардии прямо на Сен-Прива.

Огонь 24 батарей обоих германских корпусов производил там страшные опустошения. Многие дома были охвачены пламенем или рушились от попадавших в них гранат. Но французы решили оборонять до последней крайности этот важнейший для исхода всего сражения пункт. Батареи их правого крыла стояли на позиции между Сен-Прива и лесом Жомон, из которого фланкировалось дальнейшее наступление саксонцев. Другие батареи, расположенные южнее, действовали против пруссаков, а при своем дальнейшем одновременном наступлении германские войска были встречены частым огнем укрыто расположенных французских стрелковых цепей.

Все эти препятствия, хотя и с новыми потерями, постепенно преодолеваются движением в штыки, частью с коротким перерывом для беглого огня, частью же без выстрела. При заходе солнца атакующие войска приблизились к Сен-Прива на 300 шагов. К ним присоединяются отряды прибывшего в Сент-Эль 10-го корпуса и теперь со всех сторон производится последний натиск. Французы обороняют с величайшим упорством горящие дворы и церковь, пока, все более и более обходимые, вынуждены, наконец, в 8 часов положить оружие. При этом попадает в плен более 2 тыс. не раненых французов, раненых приходится спасать из огня.

Под прикрытием бригады в лесу Жомон и кавалерии разбитые части 6-го французского корпуса спешили вниз, в долину Мозеля. Только теперь появилась французская гвардейская гренадерская дивизия, и развернулся к востоку от Аманвилера артиллерийский резерв армии.

Германские батареи немедленно вступили в бой, который продолжался до ночной темноты, причем Аманвилер загорелся.

Тут уже началось отступление 4-го французского корпуса, замаскированное только повторными сильными контрударами на короткое расстояние. Дело дошло еще раз до рукопашной схватки с атакующими батальонами правого крыла гвардии и левого крыла 9-го корпуса.

Все-таки ночью Аманвилер оставался еще в руках французов. Только в 3 часа утра 3-й французский корпус также очистил позиции у Моску; 2-й корпус удерживался до 5 часов, вступая в оживленные стычки с передовыми постами 2-го германского корпуса, занявшими плато у Моску и Пуан-дю-Жур.

Только бои 14 и 16 августа сделали возможным успех 18 августа.

Французы определяют свои потери в 13 тыс. чел.

В октябре в Меце стояло еще 173 тыс. чел. Следовательно, в сражении 18 августа противник во всяком случае имел более 180 тыс. чел. Точная численность семи германских корпусов в этот день составляла 178 818 чел.

Итак, с приблизительно равными силами немцы вытеснили французов из позиции, выгоднее которой едва ли можно было найти.

Понятно, что при этом потеря атакующего была гораздо больше, чем у противника; она равнялась 20 159 чел., в том числе 899 офицеров.

Если по штатам военного времени на 40 солдат приходится в среднем 1 офицер, то в этом сражении 1 выбывший из строя офицер приходился уже на 23 солдата.

Похвальное свидетельство того примера, который начальники показывали своим храбрым солдатам, но вместе с тем эти потери за время похода уже нельзя было пополнить. Вообще уже в первые 14 дней августа германская армия потеряла в шести сражениях 50 тыс. чел.

Разумеется, на родине пополнение не могло быть подготовлено так быстро. К этому времени, однако, были уже предусмотрены новые формирования из отслуживших солдат.

Прежде всего, еще вечером были подтянуты с правого берега Мозеля первые эшелоны обозов и госпитали, также были повсюду пополнены боевые припасы. Только с трудом удалось в переполненном ранеными Резонвиле найти комнатку на чердаке для короля и убежище для его штаба.

Последнему предстояло еще в течение ночи составить все распоряжения, которых немедленно требовала новая созданная победой обстановка. Уже утром 19 августа все относящиеся сюда приказы могли быть представлены королю для принятия решения.

Новое разделение вооруженных сил

Блокада Меца не входила в первоначальный план похода; предполагалось наступать на Париж мимо крепости, ограничившись одним наблюдением за ней; назначенная для этого резервная дивизия в составе 18 батальонов, 16 эскадронов и 36 орудий уже приближалась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары