История германо-французской войны. 1870–1871 гг.

Тем не менее наступил кризис. 14-я дивизия растянулась на фронте в 3/4 мили, ее левое крыло в лесу Жифер было оттеснено значительно превосходящими силами, правое крыло у Штиринга находилось в очень трудном положении. Но именно теперь, около 4 часов пополудни, почти одновременно прибыли головы 5-й и 6-й дивизий, после того как опередившие их батареи еще раньше вступили в дело.

Значительно усиленное левое крыло опять перешло в наступление. Генерал Барнеков поддержал на «Рыжей горе» фузилеров, почти израсходовавших свои патроны, и вытеснил французов из всех окопов. В горячем бою удалось, наконец, отнять у противника и западную часть леса Жифер. Правое крыло также продвинулось с сильными боями до Старого Штиринга, приблизившись к пути отступления противника, к Форбахскому шоссе.

Однако генерал Фроссар понял угрожавшую ему тут опасность и усилил свое левое крыло до полутора дивизий. В 3 часа пополудни они перешли в наступление.

На немецкой стороне не было ни одной сомкнутой части, и потому все одержанные здесь до сих пор успехи остались неиспользованными.

13-я германская дивизия могла бы теперь решительно вступить в дело и положить конец сражению.

Пройдя 4 мили, она уже в 1 час пополудни прибыла в Путлинген, всего в 1 миле от Штиринга. Услышав шум боя у Саарбрюккена, ее авангард в 4 часа действительно выступил на Россель. Но так как в лежащей на пути лесистой местности орудийные выстрелы не были слышны, то дивизия, считая бой уже оконченным, стала биваком у Фольклингена. Этот пункт был назначен ей целью марша приказом по корпусу, отданным, правда, еще тогда, когда нельзя было предвидеть создавшуюся к этому времени обстановку.

Между тем семь германских батарей, стоявших на высоте Фольстер, все-таки остановили наступление французов, после чего и германской пехоте под управлением генерала Цастрова снова удалось достигнуть некоторых успехов.

Свойства местности совершенно исключали использование 29 германских эскадронов, постепенно собравшихся с разных сторон позади боевой линии. Гусары тщетно пытались развернуться на «Рыжей горе», зато майору Линкеру, несмотря на огромные затруднения, удалось поднять на эту гору восемь орудий, которые были встречены радостными возгласами сильно теснимой пехоты. Постепенно, по мере прибытия, они вступали в бой с тремя неприятельскими батареями, причем половина их прислуги выбыла из строя от огня французских стрелков, лежавших укрыто в 800 шагах. Хотя теперь и удалось несколько продвинуться вперед, но тесное пространство все-таки не давало возможности развернуться против широкого фронта противника. Однако действительная помощь приближалась теперь справа. Генерал Гебен направил все еще не вступившие в бой батальоны 16-й дивизии в решительном направлении на Штиринг. Тогда как часть их образовала фронт против деревни, другая часть поднялась от шоссе по ущельям Шпихернского леса, прогнала в рукопашном бою французов с седловины, ведущей к «Рыжей горе», и все более оттесняла их к Форбахской горе.

Еще в 7 часов вечера на правом крыле французов дивизия Лавокупе, поддержанная частью дивизии Батайля, перешла в наступление и снова вторглась в столь оспариваемый лес Жифер, но опасность, угрожавшая теперь левому крылу со стороны Шпихернского леса, парализовала этот маневр. С наступлением темноты французы отошли на всем плато.

Около 9 часов вечера, в то время как на высоте раздавались французские сигналы для отступления, генерал Шверин приказал для прикрытия ночного расположения занять еще Штиринг, где в некоторых местах сопротивление пришлось одолевать в рукопашном бою.

Авангард 13-й дивизии теперь также продвинулся к Форбаху, но не вступил туда, так как был введен в заблуждение спешенными драгунами. Генерал Фроссар и без того уже отказался от отступления по столь серьезно угрожаемой дороге Форбах – Сент-Авольд и отходил со всеми тремя дивизиями на Этинген. Ночь и невозможность использования на этой местности значительных кавалерийских масс избавили его от дальнейшего преследования.

Генерал Штейнмец еще вечером приказал восстановить порядок в перемешавшихся войсковых частях. Некоторые из них прошли по 6 миль; две батареи, прибывшие по железной дороге из Кенигсберга (в Пруссии), тотчас же после высадки продолжали марш до поля сражения.

Все-таки атака, предпринятая с недостаточными силами, в течение всего дня ни разу не располагала такой численностью, как оборона. На тесном пространстве могли действовать только тринадцать батарей, а деятельность кавалерии была совершенно исключена.

Разумеется, атакующий потерял больше, чем обороняющийся. Убыль пруссаков составляла 4871 чел., а французов – 4078 чел.; но при этом характерно значительное число не раненых пленных, которое уже тут было нами взято у противника.

Товарищеская помощь прусских начальников друг другу и стремление всех войск в бой составляли полную противоположность со странными передвижениями дивизий, стоявших позади генерала Фроссара; хотя три из них и были двинуты ему на помощь, но подошли только две – и то после того, как бой был окончен.