История германского фашизма

Кроме того, в приказе говорилось о том, что в качестве вспомогательных полицейских чиновников должны привлекаться добросовестные, пользующиеся избирательными правами и национально мыслящие немцы. Они могут носить собственное платье или форму военных союзов. Их отличительным знаком является белая повязка с официальной печатью и надписью «вспомогательная полиция». Вспомогательные полицейские получают три марки в день. Это являлось удовлетворением их требований. Важнее для правительства было то, что эти люди получили также резиновые дубинки и пистолеты, которые они обязаны были после службы вернуть. Подобные предписания не мешали вспомогательным полицейским, закончив службу, положить повязку в карман и, заткнув за пояс пистолет, продавать в кафе перепуганным посетителям почтовые открытки с фотографией Гитлера.

Этот приказ Геринга означал мобилизацию штурмовиков для национал-социалистской революции. Лишь 20 % вспомогательной полиции должны были состоять из членов «Стального шлема», 50 % должны были состоять из штурмовиков и 30 % — из членов слабых еще, но тщательно подбираемых особых отрядов. Всего в Пруссии было вовлечено в вспомогательную полицию около 50 тыс. человек.

Катакомбы коммунизма

Гитлер хотел уничтожить Германию Веймарской конституции. Отличительным признаком этой веймарской системы было то, что в ее рамках находили себе место все политические группы: от национал-социалистов до коммунистов и от сторонников конституции до ее разрушителей. Этому государству наступал конец с момента, когда в соответствии с его собственными законами большинство избирателей высказывались за Гитлера. Но и тогда существовала возможность, что из разбитого здания выйдут новые противники, придерживающиеся новых методов борьбы. Эти противники могли сказаться для Гитлера опасней инвалидной веймарской власти. Могли образоваться новые союзы и новые фронты. В то время рабочие сохранили свои политические убеждения и были проникнуты политическим реализмом. Социал-демократические рабочие пошли бы на союз с рейхсвером, чтобы свергнуть диктатуру Гитлера, и, вероятно, коммунистические рабочие не помешали бы им в этом. В рейхсвере эта возможность обсуждалась без всякой сентиментальности, однако лишь как одна из возможностей наряду со многими другими. Вопросы подобного рода возникали и в другом политическом лагере, который был ближе всего к генералитету, а именно — среди дейч-националов. Характерно было, однако, то, что в своих планах они предусматривали только оборону. Они были готовы к крайним мерам лишь в том случае, если к ним решится прибегнуть их национал-социалистский соперник. Первый ход предоставлялось поэтому сделать национал-социалистам, и они имели всегда возможность захватить врасплох своих противников.

Одной из опор своего сопротивления консерваторы, как это ни странно, считали также коммунистов. В зависимости от числа коммунистических мандатов в будущем рейхстаге решался вопрос о большинстве. И в самом деле, в рейхстаге, избранном 5 марта 1933 г., националисты не получили абсолютного большинства и сумели образовать правительство только вместе с дейч-националами. Однако с исключением коммунистических депутатов национал-социалисты получили бы в рейхстаге абсолютное большинство. Поэтому в последние недели перед выборами важнейшей задачей национал-социализма являлось — «растоптать» коммунистов. Лишь под этим углом зрения можно понять все их действия.

24 февраля полиция проникла в центральный дом коммунистической партии Германии — в дом Карла Либкнехта на площади Бюлова. Руководство коммунистической партии уже несколько недель как оставило это здание и, нужно полагать, удалило оттуда весь компрометирующий материал. И в самом деле, полиция ни разу не заявила о том, что нашла в этом здании списки лиц, организационные планы или другие документы, касающиеся партийного аппарата. Позднее при мнимом раскрытии тайных коммунистический организаций полиция всегда открыто хвастала, что в ее руки попали важные документы о построении коммунистических организаций. Однако после трехдневного обыска в доме Карла Либкнехта о подобных находках не было и речи. Это не помешало полиции опубликовать романтические отчет о своих находках в этом «опасном» здании. Ниже мы приводим этот документ, представляющий собой лишь пример ловкой избирательной пропаганды: