История героя: Приквел

- Хорошо, - ответил настоятель с долей удивления в голосе. - Выйди вперед, Сяо-Фань. Какое оружие, либо же боевое искусство, привлекает тебя больше других?

- Я немного освоил кулачные стили моей школы, - с готовностью ответил юноша, выходя вперед. - Также, я изучаю пальцевые техники и прямые манипуляции внутренней энергией.

- Отдай его мне, Уинь, - громогласно высказался Усэ. - Я и мои Бронзовые Архаты станем теми молотом и наковальней, что придадут этому юнцу должные крепость и форму! - Ван Фань посмотрел на могучего старца с неподдельным воодушевлением - увидев, на что способен тот в рукопашном бою, юноша проникся к Усэ уважением. Громадный монах благодушно кивнул ему.

- Ты неверно оценил Сяо-Фаня, Усэ, - спокойно ответил настоятель. - В будущем, прилагай больше усилий к тому, чтобы смотреть на суть вещей, а не на внешнюю видимость. Я сам займусь им. Сяо-Фань, - обратился он к юноше. - Я хочу испытать тебя, и наградить сообразно испытанию. Или же, ты можешь обучаться вместе со своим старшим братом по учебе, - он кивнул на Гу Юэсюаня. - Что выберешь ты?

- Испытание, - не сомневаясь, ответил Ван Фань. - Полагаюсь на вашу мудрость, старший.

- Я рад, что не ошибся в тебе, - добродушно улыбнулся старый монах, и продолжил, обращаясь к троим молодым воителям:

- Пройдемте же во внутренние чертоги храма, где мы приступим к вашему обучению.

Примечания

[1] Официальное письмо - стиль написания иероглифов, используемый для официальных документов и книг. Из всех стилей, наиболее читаем и удобен в написании.

[2] Один ли примерно равен 0.6 км.

[3] "Да восславится Будда" - моя литературизация "Эмито фо" (阿弥陀佛, e mi tuo fo, дословно, "Будда Амитабха"). Китайские чань-буддисты взывают к Амитабхе по самым разным поводам, не в последнюю очередь - в качестве приветствия.

Глава 11, в которой герои старательно постигают новое

- Расскажи мне о себе, младший, - ровно и отстраненно говорил Уинь, шествуя по каменным плитам внутреннего двора Шаолиня. Сердечность из его голоса ушла, стоило им с Сяо-Фанем остаться наедине для обещанного настоятелем испытания.

- Что за побуждения движут тобой? - продолжил старый монах. - Почему ты начал изучать воинские искусства, и жаждешь изучить больше?

- Когда Уся-цзы принимал меня в ученики, он сказал, что отныне мое призвание - прекращать несправедливость, и защищать слабых, - обстоятельно ответил Сяо-Фань. - Но знаете, мудрец… - юноша чуть замялся, но все же продолжил:

- С обычными лиходеями ведь справятся и простые стражники, верно? Я считаю, что воители, странствующие по рекам и озерам, должны бороться с теми злодеями, что страже не по силам, - помедлив немного, юноша добавил:

- Откуда бы их могущество ни происходило.

Уинь озадаченно замолчал, поглаживая седую бороду. В молчании, они обошли высокую пагоду, у ворот которой скучали двое монахов, прошли под аркой ворот в одной из внутренних стен монастыря, и остановились у широкого возвышения, столь же основательно-каменного, что и остальной внутренний двор. Стойки с оружием устроились по краям платформы, а в углах её стояли массивные барабаны на подставках - возвышение, несомненно, использовалось как арена для поединков, и место для тренировок.

- Да восславится Будда, - все же заговорил Уинь, и голос его был безжизненно спокоен, словно у заговорившей каменной статуи. - Немногие задумываются о подобных вещах в твоём возрасте, Сяо-Фань, и ещё меньше говорит о них с кем-то, кроме близких друзей. Все же, в тебе больше безрассудства, чем я посчитал ранее.

- Я думал, что вы меня поймёте, мудрец, и был с вами откровенен, - без единого сомнения ответил Ван Фань, с интересом оглядывая шаолиньскую арену. - Вы кажетесь мне человеком, достойным доверия.

- Благодарю, Сяо-Фань, - ответил настоятель все тем же нарочито ровным голосом. - В будущем, все же, постарайся смирять порывы своего духа, и действовать более осмотрительно. А сейчас, - голос монаха на мгновение оживился, но тут же приобрёл холодное равнодушие, - время для твоего испытания, младший. Оно связано с этой ареной.

- Я должен буду сразиться с кем-то? - с ожиданием воззрился на старца Ван Фань.

- Да, но не так, как ты этого ожидаешь, - безразличие не оставляло голос Уиня. - Сходи в тот дом, что через площадь от нас, - монах указал на длинное, приземистое строение. - Найди в нем брата Учжи, монастырского келаря, возьми у него метлу, и возвращайся. Ты должен будешь подмести эту арену, так, чтобы на ней и пылинки не осталось.

- Хорошо, мудрец, - с долей удивления отозвался Сяо-Фань, направляясь к указанному зданию.

“Что-то подобное я видел в каком-то фильмеце,” отвлеченно размышлял он. ”Потом, мне нужно будет покрасить забор. Хорошо, что у Уиня нет коллекции старых машин, а то я замучился бы их полировать.”

***

Уборка арены сменилась подметанием ведущих к вратам Шаолиня ступеней. После, Уинь наказал Ван Фаню принести воды из ручья, что протекал за целый ли от монастыря. Отнеся кадушки с водой на кухню, юноша вернулся к Уиню, встретившему его с неизменной бесстрастностью.