История Герока

— Конечно помню, легенда об Иоселиани. Там говорилось о том, что Иоселиани, пытаясь добиться бессмертия, сумел создать заклинание, что запечатывало душу в любом предмете, будь то глиняный сосуд, камень, кусок дерева, или кольцо. Иоселиани выбрал перстень, и когда умер, дух его остался в том перстне. Иоселиани мог являться людям когда желал, хоть днём, хоть при свете Луны. Он был бестелесен, но при этом жив, мог беседовать и даже творить заклинания, и был подвержен тем же чувствам что и живые люди. Так прожил двести лет, пока однажды не влюбился в свою служанку, юную деву. Она же не собиралась отвечать ему взаимностью, несмотря на богатые дары и пылкие признания, и даже попытки околдовать её. Когда отчаявшись спросил, отчего ты так холодна ко мне, дева ответила, я хочу жить с живым человеком, чувствовать тепло его тела, и растить его детей. А ты дать мне этого не можешь, каким бы могущественным магом ты не был, ты не можешь обнять меня, не можешь согреть меня. Волшебник в горе сжёг перстень, и в мгновения ока растворился сам. Так он погиб. Но эта история о том, что от любви как и от смерти бежать невозможно, она настигнет каждого, порой в самый неподходящий час.

— А ещё добавь мой друг то, что в этой легенде самое главное то, что она всего лишь легенда, — язвительно подхватил Листер.

— Дело не в этой легенде, а в том смысле как Иоселиани получил бессмертие, — Героку не было дело до колкостей мага.

— Запечатать душу в предмете? — Листер с сарказмом рассмеялся. — Это невозможно!

— Но именно так Урсалана и пережила века. Когда дракон показал мне последних из атлантов, я заметил в её руках диск с магическими печатями, точно такой же диск который был в той пещере. А когда разговаривал с Урсаланой, то видел как этот диск источал магическую энергию. Я уверен в том, что именно в нём и запечатана душа Урсаланы.

Стало тихо, маги шушукались между собой.

— Неужели нам опять придётся отправляться в Великие Горы? — спросил Мордрук Герока.

— Другого пути нет, — произнёс один из магов.

— Но гора обвалилась, уйдёт много времени чтобы дорыться до той пещеры.

— И не забудьте про проклятых, — напомнил Листер. — Вряд ли они просто будут стоять и ждать пока вы будите уничтожать атланта.

— Мы не пойдём в Великие Горы, — произнёс Герок, — Урсалана сама скоро объявиться.

Все притихли, Мордрук вздохнул — Тогда прольётся много крови.

— Она прольётся в любом случае Мордрук, она уже льётся.

— Значит, — подвёл итоги Листер, — всё что нам остаётся, так это ждать нападения атланта и её дракона. Интересно, какой город они выберут?

— И ещё, эльф не должен помешать нам, — Герок перевёл взгляд на Мордрука.

— Думаешь Аурелиан будет мешать нам? Зачем ему это делать?

— Мордрук сними наконец пелену с глаз, — Листер не стал сдерживать раздражение, — Аурелиан не друг нам, и ни когда не был другом, сколько лет я твержу об этом.

— Но я вижу в нём друга, — стоял на своём Мордрук.

— А он видит друга в тебе? Мордрук загляни себе в сердце, и честно ответь себе, после того что ты узнал, можешь ли считать эльфа своим другом?

— Мордрук не должен забыть что эльф сказать Мул-тан про та дверь, эльф разжечь Мул-тан желание знать сила, что губить Мул-тан, губить народ орка, — раздался гортанный голос Пак-пака, а Орша лишь мрачно хмыкал в такт словам шамана.

— Аурелиан с самого начала знал, что происходит в Великих Горах, но даже словом не обмолвился не то что с нами, а с тобой, с тем кого он называл другом, — донеслось из неровного круга магов.

— И эльф скрыл, что мой амулет может поработить дракона, — добавил Герок.

— Быть может, он не знал этого?

— Знал, он знал что амулет засветиться, как только дракон окажется поблизости, значит ему известна вся сила амулета. И скрыл от тебя то, что эльфы никогда не были на стороне людей, даже в час битвы, после которой они благодаря нашему роду получили свободу.

— И что вы предлагаете? Убить Аурелиана? — вспылил Мордрук. — Я никогда не пойду на это!

— Нет, — ответил Герок, — запечатай эльфа в его палате, пусть не выходит оттуда до тех пор, пока мы не разберёмся с Урсаланой. А там и решим что делать с ним.

По лицу Мордрука было видно что он не готов предавать эльфа — Вы много не знаете, меня с Аурелианом связывают куда большие отношения чем просто дружба, я многим обязан ему, в том числе и жизнью. Быть может, самого Аурелиана эльфы держат в неведение?

— Мордрук, — устало вымолвил Листер, — сейчас решается судьба не только Вольных Земель, но и всего рода человеческого, и чем бы ты не был обязан Аурелиану, ты обязан сохранять человеческие жизни. Или быть может позабыл клятву данную на алтаре Жизни? Так я напомню её тебе, — и прочистив горло кашлем начал. — Я Листер Рондрек, ученик Талмора, преклонив колени перед священным алтарём, даю вечную клятву. Я обязуюсь помогать людям, помогать всем, невзирая на, то, из какого они королевства, ибо присягаю я не королю или гербу, я присягаю всем людям. Я обязуюсь помогать всем людям невзирая на их происхождение, для меня нет ни благородной крови…