История гестапо

Разгром под Сталинградом сыграл роль катализатора оппозиционных настроений среди военных. Наиболее прозорливые из них догадались, что война уже проиграна и необратимый процесс, начавшись на морозных просторах СССР, завершится полным крушением. Вместе с нацией чудовищное поражение, соответствующее масштабу конфликта, потерпела армия. Военные стали серьезно рассматривать возможность прямого вмешательства в события, скорее чтобы спасти то, что еще можно было спасти, чем возмущаясь преступлениями нацизма. Преступления нацизма совершались у них на глазах на протяжении многих лет, не вызывая стремления попытаться покончить с ними. Страх перед грозящим поражением, стремление сохранить свои привилегии — вот что выводило военных из привычного равновесия.

С самого начала нацистского режима Гиммлер внимательно следил за настроениями в армии. Службы безопасности догадывались, что военные что-то замышляют в своих штабах в обстановке секретности, иногда с помощью дипломатов. РСХА бросило на это направление своих лучших агентов. Но заговорщики действовали в стенах практически неприступной крепости — абвера. Для Гиммлера абвер издавна являлся предметом вожделенных устремлений: ему не терпелось прибрать к рукам все без исключения службы разведки. Но с февраля 1943 года ту же цель поставил себе Кальтенбруннер. С этого момента началось соревнование на скорость между абвером и гестапо, поскольку заговорщики приняли наконец решение устранить Гитлера. Офицерство могло уже давно покончить с Гитлером законными средствами, но оно не осмелилось действовать в то время, когда это было еще возможно. За принятым решением последовали несколько неудачных попыток. 13 марта была предпринята попытка, у которой было больше всего шансов на успех. Генерал фон Тресков, начальник штаба армейской группы «Центр», действовавшей на Восточном фронте, и генерал Ольбрихт, начальник главной армейской канцелярии, разработали операцию «Вспышка». По ней следовало взорвать в полете личный самолет Гитлера.

13 марта 1943 года, когда Гитлер собирался покинуть свою штаб-квартиру в Смоленске, чтобы вернуться в Берлин, Фабиан фон Шлябрендорф, офицер из штаба Трескова, попросил одного из пассажиров самолета передать две бутылки коньяку своему другу в Берлине. В пакете было взрывное устройство, привезенное полковником абвера Лахузеном. Однако детонатор устройства не сработал, и Гитлер благополучно добрался до Берлина. Заговорщики сумели перехватить пакет в Берлине, и попытка покушения не была раскрыта.

Разрабатывались и другие планы; некоторые из них начинали осуществляться, но все провалились.

Люди Мюллера и Шелленберга без отдыха продолжали свое расследование. 5 апреля 1943 года они пробили первую брешь в защите абвера, арестовав ближайших сотрудников генерал-майора Ганса Остера, начальника отдела «Аусланд-абвер» и одного из руководителей заговорщиков. В сейфе одного из арестованных сотрудников абвера, доктора Догнани, были обнаружены документы, приоткрывшие общую картину заговора. Однако содержавшиеся в них сведения оказались недостаточными для организации широкомасштабной профилактической акции. Еще один момент тормозил действия гестапо: Гиммлер страдал от настоящего комплекса неполноценности перед Канарисом. Он никак не мог решиться атаковать его, и это позволило руководителю абвера «выдержать» еще несколько месяцев.

Собранные в апреле сведения были дополнены в сентябре результатами типичной для гестапо операции под кодовым названием «Чай у фрау Солф». Фрау Солф была обаятельной пожилой дамой из высшего общества, у которой некоторые заговорщики периодически собирались под предлогом чаепития. Они поддерживали, хоть и не без трудностей, регулярные связи с антифашистами-эмигрантами, осевшими в Швейцарии, а через них — с английской и американской агентурой. 10 сентября 1943 года к этому кружку примкнул швейцарский медик доктор Рексе, который своими оценками осудил нацизм. Заговорщики имели большую неосторожность доверить ему ряд письменных сообщений для доставки в Швейцарию: доктор Рексе был агентом гестапо. И снова Гиммлер выжидал, прежде чем начать действовать. Собранных материалов было пока недостаточно, чтобы поразить Канариса наверняка.

Но в декабре в его распоряжении оказалось достаточно улик, чтобы добиться выхода Остера в отставку и арестовать его. В январе было арестовано 75 человек, замешанных в деле «Чай у фрау Солф». Наиболее скомпрометированных за несколько дней осудили и казнили.[42]

В начале 1944 года еще раз была выявлена роль абвера, который чаще всего выступал в качестве «прикрытия» для участников заговора. Тогда Гиммлер добился от Гитлера разрешения на то, что уже некоторое время настойчиво просил, подталкиваемый Шелленбергом, у которого не было комплекса неполноценности по отношению к Канарису.