История города Рима в Средние века

К несчастью, романско-иерархическая партия добилась на соборе приступления к папским выборам прежде окончания настоятельно требовавшей ее немецкой нацией реформы церкви. Для избрания единого папы пришли к соглашению, что пять наций, на которые теперь, по присоединении испанцев, распадался конклав, назначат каждая по 6 соизбирателей и придадут их к 23 кардиналам. Замечательная эта курия состояла в вопиющем контрасте к иерархической избирательной системе, ибо никогда еще за все время существования церкви не был избираем папа таким консорциумом наций, несмотря на полнейшее соответствие этой формы выборов понятию о верховном главе христианства. В понедельник, 8 ноября, собрался конклав из 53 избирателей в констанцском доме купечества, неуклюжем, поныне уцелевшем здании. Все приготовились к долгим и бурным выборам, ибо как было и не ожидать таковых при избирательном собрании столь необычного рода и при таких обстоятельствах? В торжественной процессии обошли отцы собора сильно охраняемый дом, призывая умилительным пением veni Creator spiritus вдохновение свыше на заключившихся в оном избирателей. Однако констанцский конклав пристыдил блистательно предшествующие кардинальские конклавы; ибо уже на третий день, 11 ноября 1417 г., в день св. Мартина, единогласно появился из среды его новый папа: Оддо Колонна, или Мартин V

Скорое избрание породило несказанную радость. Король Сигизмунд поспешил в конклав и со слезами повергся к стопам новоизбранного, поклоняясь в лице его вселенскому папе, благовествующей утренней звезде, озарившей, наконец, после долгого мрака свет. Длившийся 40 лет раскол — одна из ужаснейших виденных Западом эпох — теперь кончился, и гонцы радости полетели с великой вестью во все христианские страны.

В самом деле, изо всех распадений в истории церкви не видим ни одного столь страшного и губительного, как это. Всякое светское государство погибло бы от него. Но столь изумительна была организация духовного царства и столь несокрушима идея самого папства, что это глубочайшее из распадений послужило лишь доказательством его неразрывности. Враждующие папы и враждующие обедиэнции — все твердо держались принципа единства церкви и папства, ибо в каждом лагере верили в одного истинного папу, претендовали на единое, нераздельное папство, и последнее, таким путем, восстановляемо было снова по поражении самих боровшихся между собой лиц.

Теперь впервые лишь вековой гибеллинский дом Колонн, деяниями которого наполнены были в течение трех веков анналы города, выставил папу в лице Мартина V, и папа этот, единственный из этого рода вообще, вышел из констанцского конклава в такую эпоху, когда свет находился в сильном антагонизме против папского авторитета, и требовал превращения абсолютной монархии его в конституционную. Фамилия Колонна по праву слыла за одну из знатнейших в Италии; могущественные государи считали за честь для себя путем легендарного происхождения состоять с ней в родстве. Красой ее был в то время Оддо, сын Аганита де Генаццано и Катерины Конти, внук Петра Колонна ди Джордана, многократно бывшего между 1350 и 1357 гг. сенатором. Вероятно, что Оддо даже родился в Генаццано. Получив образование в Перуджийском университете, сделан он был при Урбане VI протонатариусом, Бонифацием IX употребляем был во многих легациях и. наконец, в 1405 г. сделан был Иннокентием VII кардиналом-деканом Св. Георгия в Велабро.