История гражданского общества России от Рюрика до наших дней

Не случайно организаторами свержения императора Николая II были выходец из купеческой семьи, банкир и предприниматель, председатель III Государственной Думы и член Госсовета А. И. Гучков и попович, кадет, Генеральный секретарь масонского Верховного совета Великого Востока народов России Н. В. Некрасов. Первый представлял финансовый капитал, второй лоббировал интересы железнодорожных компаний. Третий лидер Февральской революции был М. В. Родзянко, председатель IV Государственной Думы, писавший себя в анкетах «малороссом», но, несмотря на свое дворянское и «малороссийское» происхождение, тесно связанный с российскими промышленниками и националистами. Идеологом февралистов, как считается, был историк и один из основателей Конституционно-демократической партии П. Н. Милюков, сторонник конституционного ограничения российского самодержавия и парламентаризма. Именно ему принадлежало провокационное выступление с трибуны IV Государственной Думы («Глупость или измена?!»), произнесенное в ноябре 1916 года – за три месяца до свержения царя.

Нет сомнения, что крупный капитал и обслуживающие его социальные страты воспользовались предоставленным им в 1905 году правом создать свои политические структуры, и объединили все свои силы для свержения монархической власти, которая оказалась не способна подняться над интересами поместного дворянства (как, например, это сделала английская монархия). Произошло насильственное устранение исторического «тормоза» на пути развития производительных сил – династии Романовых, прервавших в XVII веке естественный ход русской истории и воспрепятствовавших (прежде всего – введением уже тогда отжившего института крепостного права) капитализации российского народного хозяйства, основы чему были заложены преобразованиями Ивана Грозного в его «народной монархии».

Однако возврат нашей страны на «капиталистический путь развития» запоздал на полвека, если не на век-два. Развитые капиталистические страны переходили в начале XX века от общества «свободной конкуренции» к новой экономической системе – государственно-монополистическому капитализму с особой политической структурой, в которой капитал и власть стали столь же нераздельны, как раньше были нераздельны власть и земля.

Российский капитал попытался «перепрыгнуть» пропущенные столетия развития, свергнув власть романовской абсолютной монархии и создав свой орган власти – Временное правительство. Но победа в России антимонархического фронта привела к новому противостоянию, когда крупная буржуазия оказалась атакована левыми партиями, выражавшими интересы не только городского и сельского пролетариата, но и мелкой буржуазии (прежде всего, крестьянства). Два фактора – Первая мировая война, сорганизовавшая огромные массы крестьян и рабочих и давшая им в руки оружие и отсутствие у крупной буржуазии после свержения монархии времени на закрепление своей собственной политической системы, которую ей так и не удалось развернуть до февраля 1917-го внутри политической системы Российской империи, способствовали осуществлению в России того, что было названо социалистической революцией, а фактически – победы, как потом оказалось, государственного капитализма (что, однако, изначально, в Октябре 1917-го, не было предопределено, история могла пойти и другим путем).

Этот октябрьский прыжок в «госкапиталистическое будущее» помог России не только догнать, но и перегнать Запад, и теперь еще только идущий к подобной структуре, выстоять в социальных бурях и войнах ХХ века. Поэтому по отношению к государственному капитализму СССР возврат России после 1991 года к государственно-монополистической системе стал регрессом, отбросившим страну на столетие назад, в то время как ведущие мировые экономики ныне готовы перейти к новой социально-экономической формации на основе шестого экономического уклада. Романовская «петля времени», в которую Россия попала в XVII–XVIII вв., по-прежнему действует.

Учредительное собрание