История гражданского общества России от Рюрика до наших дней

В 1917 г. Ленин признал, что Советы были непоняты и недооценены профессиональными революционерами, воспитанными на догмах классической европейской социал-демократии: «Советы рабочих, солдатских, крестьянских и пр. депутатов не поняты… еще и в том отношении, что они представляют из себя новую форму, вернее, новый тип государства… революционные эпохи, начиная с конца XIX века, выдвигают высший тип демократического государства, такого государства, которое в некоторых отношениях перестает уже, по выражению Энгельса, быть государством, «не является государством в собственном смысле слова».

…Именно такого типа государство начала создавать русская революция в 1905 и в 1917 годах. Республика Советов рабочих, солдатских, крестьянских и пр. депутатов, объединенных Всероссийским Учредительным собранием народных представителей или Советом советов и т. п., – вот что уже входит в жизнь у нас теперь, в данное время, по инициативе многомиллионного народа, самочинно творящего демократию по-своему, не дожидающегося ни того, как гг. профессора-кадеты напишут свои проекты законов для парламентарной буржуазной республики, – ни того, как педанты и рутинеры мелкобуржуазной «социал-демократии», вроде г. Плеханова или Каутского, откажутся от их искажения учения марксизма по вопросу о государстве».[272]

Отбросив из ленинских слов «злобу дня», можно заметить два ключевых пункта, характеризующих по его мнению Советскую власть:

1) Советы – новый тип политического устройства государства, которое «не является государством в собственном смысле слова»;

2) Советы созданы по инициативе народа и в соответствии с представлениями народа о социальной справедливости.

Конечно, пишет Ленин, в революционный период, в эпоху перехода от капитализма к социализму, государство необходимо, но «не такое государство, как обычная парламентарная буржуазная республика, а такое, как Парижская Коммуна»:[273] со сломом буржуазной «машины угнетения» (армии, полиции, чиновничества) и созданием на ее месте «народной милиции», раскрепощении «политической жизни масс» и с «их непосредственным участием в демократическом строительстве всей государственной жизни снизу доверху».

Таким образом, Ленина предлагает создание собственного аппарата насилия как минимум на период перехода к социализму[274] – для уничтожения эксплуататорских классов. Впоследствии же создание бесклассового общества на основе самоорганизации масс и их «непосредственного участия в государственной жизни снизу доверху» сделает государство ненужным. При этом надо помнить, что речь идет не столько о русской революции, сколько о мировой, которую большевики не только ожидали со дня на день, но и активно провоцировали, и, соответственно с этим, строили экономику и политику Советской России – в частности, заключили «похабный Брестский мир» под давлением Ленина, который был уверен в скорой победе революции в Германии – в чем, надо сказать, не ошибся.

Важным для понимания сути Советов революционного периода является то, что значительную роль в их организации сыграли кооператоры. «Еще до отречения царя, 25 февраля 1917 г. руководители Петроградского союза потребительских обществ провели совещание с членами социал-демократической фракции Государственной думы в помещении кооператоров на Невском проспекте и приняли совместное решение создать Совет рабочих депутатов – по типу Петербургского совета 1905 г. Выборы депутатов должны были организовать кооперативы и заводские кассы взаимопомощи», – пишет С. Г. Кара-Мурза.[275]

Как можно заметить, несмотря на заявленную (и несомненную) связь между Советами и традиционным крестьянским самоуправлением, революционные Советы создаются, прежде всего, в индустриальных центрах, руками рабочих, кооператоров и солдат (впрочем, потри русского пролетария или солдата начала XX века – и обнаружишь вчерашнего крестьянина, так что эта связь вполне объяснима).

На связь ключевого органа власти «государства нового типа» с характерным для русского крестьянства типом управления указывает профессор Т. Шанин: «Каждый рабочий[276] знал, что есть волостной сход – собрание деревенских представителей исключительно одного класса (государственные чиновники и другие «чужаки» обычно там не присутствовали), где выборные представители сел обсуждают вопросы, представляющие общий интерес. Причина того, почему общегородская организация представителей, избранных рабочими основных предприятий, была учреждена так легко и как бы сама собой, была напрямую связана с формами, уже известными и общепринятыми».[277]

Наверно, не будет ошибкой сказать, что генетически Советы оказались связаны и с Земскими соборами, и с более древним органом самоуправления – вечем. История завершила виток по своей спирали и вернулась к тому месту, где ее естественное течение прервали Романовы – к Земскому собору как Совету всея земли.