История Гражданской войны в США. 1861–1865

Мид, Рейнолдс и другие генералы их корпусов пришли к Макклеллану выразить глубокое огорчение его отъездом и «искреннюю надежду на то, что он вскоре вернется. Макклеллан был неподдельно тронут, почти до слез, – написал Мид, – и сказал, что отлучение от армии – самый тяжкий удар, который ему могли нанести. Армия сильно переживает». Как впоследствии написал генерал Фрэнсис А. Уокер, офицеры и солдаты, несомненно, чувствовали, что тот, кто может «затронуть душу великой армии, – отнюдь не ординарный человек, и тот, кто нанес такой серьезный урон Джозефу Э. Джонстону и Роберту Э. Ли, – отнюдь не ординарный солдат». Это суждение подтверждается сравнением потерь в сражениях Макклеллана с конфедератами: почти в каждой из них потери южан были больше. Если Север продолжал бы в прежнем темпе, тем более что обладал бо́льшими человеческими ресурсами для пополнения армии, то Конфедерация вскоре оказалась бы прижатой к стенке. «Когда Конфедерация была юной, свежей, богатой и имела многочисленные армии, – написал Фрэнсис У. Палфри, – Макклеллан вел хорошие, осторожные, достойные бои против нее, подрывающие ее силы». Откровенное высказывание Гранта, сделанное спустя четырнадцать лет после войны, тоже имеет большое значение: в любом суждении о Макклеллане, утверждал он, необходимо учитывать огромную и суровую ответственность, в начале войны лежавшую на нем, молодом человеке, за которым пристально следили сограждане и конгресс. «Если он не добивался успеха, то лишь потому, что условия для успеха были очень сложными. Если бы Макклеллан участвовал в войне, постепенно поднимаясь наверх, как Шерман, Томас или Мид, у меня нет никаких оснований предполагать, что он не добился бы такого же уважения, как любой из нас». Через девятнадцать дней после смены руководства Линкольн признался в своей ошибке, написав Карлу Шурцу: «Разумеется, я был неудовлетворен медлительностью Бьюэлла и Макклеллана, но перед их смещением у меня были серьезные опасения, что не найду им преемников, которые окажутся лучше, и должен с сожалением добавить, что с тех пор опасения мои не развеялись».[436]

Даже притом что Линкольн чувствовал себя обязанным уступить политическим соображениям, ему следовало проявить большую разборчивость при выборе преемника Макклеллана. Один радикал, глубоко размышляя в своем тихом уединении в Кембридже, предлагал критерий, который в январе 1865 года был применен Уильямом Т. Шерманом,[437] – критерий, к которому должны были отнестись всерьез президент, министр обороны и Халлек. «Командовать сотней тысяч человек на поле боя Бернсайд может – но сможет ли?»[438] Бернсайд никак не проявлял такой способности, дважды отказывался от этой должности и раз за разом повторял президенту и военному министру, что некомпетентен командовать столь большой армией и что Макклеллан – самый лучший генерал для такого поста. Если бы его просто попросили занять эту должность, он бы отказался, но поскольку повышение пришло в форме приказа, он счел своим долгом подчиниться.

Роупс считал, что командование следует поручить Франклину.[439] Могли быть рассмотрены и кандидатуры Мида, Рейнолдса или Хамфриса. Мид отлично себя зарекомендовал в качестве бригадного генерала во время семидневных боев в Виргинии; при Энтитеме он со своей дивизией был «в самой гуще» боя и, когда Хукер был ранен, по приказу Макклеллана принял командование корпусом. В ходе визита президента в Энтитем после сражения Мид сопровождал его и Макклеллана при осмотре поля боя, и Макклеллан очень высоко оценивал действия своего подчиненного.[440] Если Мид произвел благоприятное впечатление на президента, то удивительно, что рекомендации Макклеллана не натолкнули его на мысль рассмотреть Мида в качестве кандидата на должность командующего Потомакской армией. Вполне вероятно, он бы проявил свои способности и в это время, как проявил их спустя восемь месяцев.[441]