История гражданской войны в СССР в 5 томах. Т. I.

Так начал закручиваться клубок лжи и клеветы вокруг приезда Ленина в Россию. Боязнь, что "этот хороший организатор найдет многочисленных последователей в Петрограде", заставила союзных империалистов поднять травлю против Ленина. Его обвиняли чуть ли не в государственной измене в пользу Германии. Травля эта с легкой руки Временного правительства была подхвачена всей буржуазной и оборонческой печатью. Вот что писала кадетская газета "Речь" 5 апреля 1917 года: "Гражданин Ленин и товарищи, торопившиеся в Россию, должны были раньше, чем выбрать путь через. Германию, спросить себя, почему германское правительство с такой готовностью спешит оказать им эту беспримерную услугу, почему оно сочло возможным провезти по своей территории граждан вражеской страны, направляющихся в эту страну? Ответ, кажется, был ясен. Германское правительств о надеется, что скорейшее прибытие гражданина Ленина и его товарищей будет полезно германским интересам, оно верит в германофильство вождя большевиков. И одной возможности такого ответа было по нашему мнению совершенно достаточно, чтобы ни один ответственный политический деятель, направляющийся в Россию во имя блага народа, не воспользовался этой своеобразной любезностью... Но думаем... что русскому политическому деятелю, каких бы взглядов он ни держался, путь к сердцу и совести народных масс в России не идет через Германию"[215].

От кадетов не отставали эсеры. Вождь партии В. Чернов писал 16 апреля в газете "Дело народа" о Ленине буквально то же, что и кадеты: "Он даже и не подумал о том, что и с его точки зрения соизволение Англии на его поездку было бы лучше уже тем, что его вынудило бы давление русской революции, а соизволение Германии по мотивам может быть подозрительным"[216].

Все - от английских империалистов до русских эсеров и меньшевиков - по одной и той же шпаргалке клеветали на Ленина, натравливали на него отсталую массу, намекая на шпионаж вождя большевиков в пользу Германии.

Однако пролетариат и солдатско-крестьянские массы не поверили гнусной клевете. 3 апреля, в день приезда Ленина, 3-я рота Финляндского полка выступила с резолюцией протеста против клеветы буржуазии и ее приспешников из мелкобуржуазного лагеря: "Считая единственным безопасным путем в Россию дорогу через Германию, мы требуем, чтобы Временное правительство немедленно вступило в соглашение с германским правительством для обмена наших эмигрантов на германских пленных"[217].

Рабочие Петрограда встретили своего любимого вождя с неподдельным восторгом. Со всех концов города потянулись к Финляндскому вокзалу мощные демонстрации. Соратники Ленина, борцы большевистской партии, шли приветствовать того, кто создал, сорганизовал и выпестовал героическую партию! Революционные солдаты и матросы пришли за указаниями жадно ловя боевые лозунги. Рабочие, работницы, матросы, солдаты, партийные организации, первые отряды Красной гвардии вышли навстречу вождю революции. Улицы были запружены колоннами рабочих со знаменами: "Привет Ленину". Площадь Финляндского вокзала была залита огромной толпой.

Пришли встречать Ленина и меньшевики. Меньшевистские лидеры пришли отговаривать Владимира Ильича от борьбы за большевистскую линию, пришли, чтобы оторвать его от масс Виднейший меньшевик Чхеидзе прочитал Ленину целую нотацию, как вести себя в революции.

Меньшевик Суханов, соучастник Чхеидзе по предательству пролетариата и борьбе с большевистской партией, был свидетелем того, как меньшевистский школьный учитель уговаривал Ленина отступиться от революции: "Во главе небольшой кучки людей, за которыми немедленно снова захлопнулась дверь, в "царскую" комнату вошел или, пожалуй, вбежал Ленин, в круглой шляпе, с иззябшим лицом и с роскошным букетом в руках. Добежав до середины комнаты, он остановился перед Чхеидзе, как будто натолкнувшись на совершенно неожиданное препятствие. И тут Чхеидзе, не покидая своего прежнего угрюмого вида, произнес следующую "приветственную речь", хорошо выдерживая не только дух, не только редакцию, но и тон нравоучения: "Товарищ Ленин, от имени Петербургского совета рабочих и солдатских депутатов и всей революции мы приветствуем вас в России... Но мы полагаем, что главной задачей революционной демократии является сейчас защита нашей революции от всяких на нее посягательств как изнутри, так и извне. Мы полагаем, что для этой цели необходимо не разъединение, а сплочение рядов всей демократии. Мы надеемся, что вы вместе с нами будете преследовать эти цели..." Чхеидзе замолчал. Я растерялся от неожиданности. Как же, собственно, отнестись к этому "приветствию"и к этому прелестному "но"?.. Но Ленин, видимо, хорошо знал, как отнестись ко всему этому. Он стоял с таким видом, как бы все происходящее ни в малейшей степени его не касалось, - осматривался по сторонам, разглядывал окружающие лица и даже потолок "царской" комнаты... а потом, уже совершенно отвернувшись от делегации исполнительного комитета, "ответил" так: