История гражданской войны в СССР в 5 томах. Т. I.

Другое дело - синдикат сахарозаводчиков, это есть факт. Здесь наше предложение должно быть непосредственно практическим: вот эти уже созревшие синдикаты должны быть переданы в собственность государству. Бели советы хотят брать власть, то только для таких целей. Больше ее не для чего им брать. Вопрос стоит так: либо дальнейшее развитие этих советов, либо они умрут бесславной смертью, как было в Парижскую коммуну. Если нужна буржуазная республика, то это могут сделать и кадеты"[234].

Выдвинув лозунг "Вся власть советам" для переходного периода, Ленин указал, какова должна быть конкретная программа советов, получивших всю власть.

Лозунг "Вся власть советам" означал, как говорит Сталин, "разрыв блока меньшевиков и эсеров с кадетами, образование советского правительства из меньшевиков и эсеров (ибо советы были тогда эсеро-меньшевистскими), право свободной агитации для оппозиции (т. е. для большевиков) и свободную борьбу партий внутри советов в расчете, что путем такой борьбы удастся большевикам завоевать советы и изменить состав советского правительства в порядке мирного развития революции. Этот план не означал, конечно, диктатуры пролетариата. Но он, несомненно, облегчал подготовку условий, необходимых для обеспечения диктатуры, ибо он, ставя у власти меньшевиков и эсеров и вынуждая их провести на деле свою антиреволюционную платформу, ускорял разоблачение подлинной природы этих партий, ускорял их изоляцию, их отрыв от масс"[235].

Исходя из оценки текущего момента, Ленин предлагали соответствующую тактику: разъяснять массам на каждом шагу, что Временное правительство контрреволюционно и не способно дать ни мира, ни земли; доказывать, что меньшевики и эсеры - лишь прислужники буржуазии, что власть у капиталистов можно отнять, только вскрыв предательскую сущность соглашательских меньшевистско-эсеровских партий. В период подготовки пролетарской революции наибольшую опасность для нее представляют мелкобуржуазные соглашательские партии. Отвлекая массы от борьбы с врагами своей проповедью соглашения с буржуазией, они размагничивают волю к борьбе, демобилизуют рабочих и других трудящихся. Нельзя готовить массы к решительной схватке с буржуазией без разоблачения и изоляции соглашательских партий. Нужно было сплотить вокруг партии все подлинно революционные элементы, способные идти до конца, и изолировать оборонцев, сторонников "войны до победы".

Эту тактику большевиков, рассчитанную на мирный переход всей власти к советам, Ленин так объяснял на Апрельской конференции: "У некоторых является мысль, не отреклись ли мы от себя: ведь мы пропагандировали превращение империалистской войны в гражданскую, а теперь мы говорим против нас самих. Но в России первая гражданская война кончилась, мы теперь переходим ко второй войне - между империализмом и вооруженным народом, и в этот переходный период, пока вооруженная сила у солдат, пока Милюков и Гучков еще не применили насилия, эта гражданская война превращается для нас в мирную, длительную и терпеливую классовую пропаганду. Если мы говорим о гражданской войне прежде, чем люди поняли ее необходимость, тогда мы, несомненно, впадаем в бланкизм. Мы за гражданскую войну, но только тогда, когда она ведется сознательным классом. Можно свергать того, кто известен народу, как насильник. Теперь же насильников никаких нет, пушки и ружья у солдат, а не у капиталистов, капиталисты не насилием берут сейчас, а обманом, и кричать сейчас о насилии нельзя - это бессмыслица"[236].