История Греции

В чем же состояли политические противоречия между Афинами и Спартой? Борьба между двумя группировками государств — Афинским морским союзом и Пелопоннесским союзом — в середине V в. превращается в борьбу между двумя общественными группами: аристократией и демократией. Промежуточные течения в момент наивысшего ожесточения в борьбе этих двух групп успеха иметь не могли: в 449 г. погиб Кимон, возвращение которого к власти было последней попыткой консервативных групп, опираясь на его огромный авторитет в народе, снова повести Афины по пути сближения со Спартой; в 445 г. из Спарты были изгнаны царь Плистоанакт и его ближайший советник Клеандрид, возглавлявшие группу, которая опиралась на царскую династию Агиадов и всегда стояла за сближение с умеренной демократией в Афинах. Теперь вся власть перешла к враждебной Афинам группе, возглавлявшейся царской династией Еврипонтидов.

Вся Греция разделилась на два лагеря: аристократический и демократический. В каждом государстве аристократическая партия сочувствовала Спарте; так, афинская аристократия готова была в любой момент предать Афины спартанцам. Наоборот, демократия во всех государствах, включая и государства Пелопоннеса, сочувствовала Афинам и ненавидела Спарту.[234] По свидетельству автора псевдоксенофонтовой «Афинской политии», «лучшие люди», т. е. аристократы, во всех государствах враждебны афинской демократии. По словам этого автора, «если бы афиняне жили на острове, они освободились бы от опасности, что когда-нибудь их государство будет предано олигархами, что будут открыты ворота и ворвутся враги». С этой опасностью, очевидно, афинянам приходилось считаться постоянно.[235]

В этой борьбе спартанцы и их союзники спекулировали на греческой раздробленности, на специфической полисной психологии, на стремлении каждого самого маленького городка к автономии и автаркии, т. е. к полной политической и экономической независимости. Это обстоятельство часто привлекало на сторону Спарты и те элементы в Афинском морском союзе, которым, вообще говоря, было не по пути с аристократией.

Спарта никогда не думала прекращать прямой или косвенной борьбы с Афинами, но при ее традиционной осторожности она готова была открыть прямые военные действия только при особо благоприятных обстоятельствах. Тридцатилетний мир 445 г., заключенный между Афинами и Спартой, не мог урегулировать их взаимоотношения. Афины продолжали в глазах греческих государств воплощать демократию и тенденции к объединению. Спарта — олигархию и стремление полисов к автаркии. Афины старались удержать за собой монополию морской торговли, Спарта, не будучи заинтересована во внешней торговле, стремилась все же противодействовать дальнейшему распространению афинского влияния. С этой целью Спарта поддерживала главного торгового соперника Афин — Коринф, входивший в Пелопоннесский союз и по своему географическому положению господствовавший над торговыми путями, ведшими в Сицилию и южную Италию, — в те области, с которыми, как мы видели, Перикл успел войти в сношения.

О причинах Архидамовой войны еще в древности ходили разноречивые суждения. Политические противники Перикла вскоре после начала войны выступили против него с обвинением, что он затеял эту войну по причинам личного характера, стремясь спасти свое пошатнувшееся положение главы афинского государства. Эта точка зрения нашла отражение в современной Архидамовой войне афинской комедии, а затем была усвоена Эфором. Против этого выступил Фукидид, который впервые в историческом исследовании высказал и развил ту мысль, что существует различие между «скрытыми поводами» и «явными причинами», приведшими к войне («скрытыми поводами» Фукидид называет то, что мы называем «внутренними причинами»).

Соображения «международного равновесия»

У Фукидида (I, 23, 5), мы читаем: «Истиннейший повод (войны), хотя открыто в речах и не высказываемый, заключался в том, как я полагаю, что афиняне своим усилением стали внушать опасение лакедемонянам». Фукидид, один из крупнейших политических деятелей того времени, один из стратегов, стоявших во главе афинского государства, сделал в этом случае правильное наблюдение: добившись договорами 447 и 445 гг. прочного признания Афинского морского союза и со стороны Спарты и со стороны Персии, укрепив свое господство в союзе, подавив сопротивление единственного из членов этого союза, который мог конкурировать с Афинами на море — Самоса, Афины уже стали сильнее всех прочих государств. Когда же Афины стали все энергичнее упрочивать свое торговое влияние на Западе, когда были заключены договоры с Эгестой и мессапами в Италии, а затем последовали (о чем мы скажем ниже) вмешательство в керкирские дела, невыносимое экономическое давление на Мегары и попытка окончательного устранения влияния коринфян на фракийском побережье, — «международное равновесие» оказалось резко нарушенным, и естественно, что Спарта, Коринф, Беотия и другие соседи Афин объединились, чтобы восстановить нарушенное соотношение сил.