История груди

По всей Европе врачи, гуманисты, священники, проповедники и моралисты осуждали практику отправки детей в деревню к кормилицам. В эпоху Возрождения было много литературы, утверждавшей, что кормление грудью — долг матери, а кормилицы — опасная замена биологической матери. Томас Фар, чья «Книга о детях» (1545) была первым в Англии оригинальным трактатом о детских болезнях, убеждал женщин в том, что «согласно природе, это необходимо и прилично для матери — кормить грудью своего ребенка»^[107]. Некоторые ревнители морали дошли до того, что призывали считать отказ от грудного вскармливания грехом, особенно в таких странах, как Германия и Англия, где протестанты и реформаторы призывали к более строгой нравственности.

Другие, как французский врач Амбруаз Паре (1509–1590), надеялись поощрить женщин к грудному вскармливанию, описывая физическое и эмоциональное удовольствие, которое может извлечь мать из этого процесса. В самом деле, стараясь не отставать от эротической атмосферы эпохи Возрождения, Паре описывает грудное вскармливание как акт, доставляющий сексуальное наслаждение и матери, и ребенку: «Есть симпатическая связь между грудями и чревом. Когда грудь щекочут, чрево возбуждается и испытывает приятное трепетание, так как сосок очень чувствителен из-за нервов, которые в нем заканчиваются». Эти радостные ощущения интерпретировались как преамбула к тому, чтобы «женщина более охотно предлагала и показывала свои груди ребенку, который нежно их щекочет своим языком и ртом. От этого женщина получает большое наслаждение, особенно если молока у нее в избытке»^[108].

Медицинский язык Паре не так уж далек от языка поэтов. А содержание этого отрывка удивительно близко к размышлениям фрейдистов XX века, которые подчеркивали эротический аспект грудного вскармливания, особенно для ребенка. Сами женщины, познавшие сексуальное удовольствие от грудного вскармливания, до недавнего времени очень неохотно говорили об этих ощущениях.

Оказавшись между врачами, приказывавшими кормить детей грудью, и мужьями, которые приказывали не кормить, многие матери из знатных семей Франции в эпоху Возрождения отказывались кормить своих младенцев. В этот век, когда эротический потенциал груди начал заслонять ее материнские функции, многие знатные дамы просто не желали полностью посвятить себя новорожденному в ущерб своим отношениям с мужем и тем более с любовником.

30. «Купание Габриель д’Эстре». Начало XVII века. Габриель д’Эстре, любовница короля Генриха IV, демонстрирует свои «неиспользованные» груди. На заднем плане кормилица с большой сферической грудью кормит спеленатого младенца, одного из троих детей, которых Габриель родила от Генриха IV.

В обществе эпохи Возрождения существовали два типа груди: небольшие «знатные» груди, предназначенные для мужского восхищения, и полные «простонародные» груди женщин, которые кормили собственных детей и детей своих влиятельных нанимателей. Портрет Габриель д’Эстре, фаворитки Генриха IV (годы правления 1572–1610), ярко представляет эту иерархию (илл. 30). Габриель стала последней из королевских любовниц, чья нагота дополнила галерею соблазнительниц эпохи Возрождения.

Как и Диана де Пуатье, Габриель д’Эстре прославилась своей красотой и властью над королем. Она тоже собрала гигантское состояние и пользовалась огромной политической властью. Но на этом сходство заканчивается. Диана, двадцатью годами старше Генриха II, была возведена народным воображением в ранг полубогини. Габриель, которая была на двадцать лет моложе Генриха IV, население ненавидело, считая ее чуть более значительной, чем шлюха высокого класса. В самом деле, слово putain (шлюха) так часто употреблялось по отношению к ней, что стало для нее нарицательным в популярных песнях и стихах^[109].