История и антиистория. Критика «новой хронологии» академика А.Т. Фоменко

А вот описание столкновения на Калке 1380 г. из той же летописи: «…и се прииде ему весть, что идеть на него некыи царь со востока, именемъ Токтамышь изъ Синее Орды. Мамаи же, еже уготовалъ на ны (него. — А.П.) рать, съ тою ратию готовою поиде противу его, и сретошася на Калкахъ. …Царь же Токтамышь посла за нимъ (Мамаем. — А.П.) въ погоню воя своя и оубиша Мамая… и отътуду послы своя отъпусти на Русскую землю ко князю великому Дмитрию Ивановичю и ко всемъ княземъ Русскымъ…».[97] Я живо себе представляю, как, победив Мамая, Дмитрий Иванович пишет грамоту с победной реляцией себе в Москву, видимо, еще в Кострому и ряд других городов лишь затем, чтобы вернувшись домой, обнаружить в почтовом ящике приятное сердцу напоминание о славной победе.

Видите, как тяжело новым хронологам, — уже на ранних этапах историописания наши историки были большими путаниками и никак не могли уяснить простых истин Новой хронологии.

В описанных здесь тезисах сконцентрирована вся суть Новохронологической трактовки Куликовской битвы. Символично, что только после изложения основных выводов авторы новой хронологии сочли необходимым указать то, какими источниками они пользовались, какими методами обрабатывали извлеченные данные. Все это очень напоминает алгоритм: сначала сказал, а потом подумал.

2.3. Как и в каком виде дошли до нас сведения о Куликовской битве?

По прочтении этого весьма лапидарного источниковедческого сообщения А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского (менее страницы) читатель, очевидно, должен ощутить сочувствие к пытливым исследователям, испытывающим явный недостаток в источниках. Авторы полагают, что «основным первоисточником по истории Куликовской битвы считается „Задонщина”». Они справедливо указывают на существование более позднего «Сказания о Мамаевом побоище» и летописной «Повести о Куликовской битве». «Отсюда следует, — заключают авторы, — что „Задонщина” — это основной источник». В каком же виде дошел до нас этот основной источник? — вопрошают они. Шесть списков «Задонщины» полны такого количества искажений и дефектов, что «издание произведения по какому-либо одному из списков не дает достаточно полного и ясного представления о тексте произведения. Поэтому уже с давних времен принято давать реконструкцию (! — Авт.)». Авторы искренне недоумевают. Оказывается, что реконструированы едва ли не все географические названия. Кем реконструированы? Естественно, позднейшими историками. Не удивительно, что вся эта «критика источника» завершается законным вопросом: «а какие же исходные географические имена стояли здесь в первичном памятнике? На каком основании они заменены на названия Дон и Непрядва?».[98]

Несведующий читатель, прочтя все это, может подумать, что в розысках источников А. Т. Фоменко и его верный Г. В. Носовский портили зрение в рукописных отделах и архивах, задыхались в библиотечной пыли. Но нет же. Это не их стиль. Они просто взяли в руки том «Памятников литературы Древней Руси. XIV — середина XV века» (М., 1981) и все необходимые им сведения обнаружили там. В этом томе опубликована реконструкция «Задонщины» на основе списка Ундольского, Пространная летописная повесть по списку Новгородской Карамзинской летописи и вариант «О» Основной редакции «Сказания о Мамаевом побоище». Только эти тексты и оказались в поле зрения авторов. Кроме текстов памятников, новохронологические источниковеды внимательно прочли комментарии к публикациям, написанные Л. А. Дмитриевым и М. А. Салминой. Избранные (причем очень тенденциозно) фрагменты этих комментариев А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский перенесли в свою книгу. Но весьма существенные детали, особо выделенные в цитируемых комментариях, они так и не заметили.

Так, упущено из виду указание на то, что, помимо публикуемых в томе текстов, существует краткий летописный рассказ «О побоище иже на Дону», отразившийся в текстах Симеоновской, Троицкой летописей и Рогожского летописца. А ведь это древнейшее из дошедших до нас повествований о Куликовской битве. М. А. Салмина отметила это обстоятельство в своем тексте.[99] Вторым является рассказ о Куликовской битве в Новгородской I летописи младшего извода. Но это ученым новохронологам уже неведомо, т.к. не упомянуто в имеющемся у них комментарии.