История и культурология

Это придает нашему обществу самобытность, определяет его уникальность и колоссальный творческий потенциал. Но вместе с тем российской культурой (возможно, в силу не лишенного самомнения и архаичных страхов изоляционизма) была упущена целая эпоха социальных и политических исканий, связанных с самоутверждением личности, нахождением золотого сечения гражданских свобод и твердого правопорядка. Отсюда и наша культурная уязвимость, порой переходящая в зависимость, потребность в постижении опыта родственных культур, повелительный императив переосмысления своего культурного наследия в контексте нарождающихся реалий общечеловеческой культурной общности. Этим продиктована и настоятельная потребность сознательного отношения к культуре, ее научного изучения и развития.

Итак, мы констатировали непреходящую ценность своей истории и своей культуры. В то же время мы выявили потребность в расширении своего исторического и культурного опыта и кругозора. Мы также предположили, что не обязательно новый исторический и культурный опыт должен быть добыт в тяготах, лишениях и борьбе. Существует еще один путь — путь размышлений, исследований, сознательных заимствований, реформ и преобразований, на котором российское общество уже неоднократно добивалось выдающихся результатов. Другое дело, что это требует открытости, огромной работы в области исторического и культурологического образования, восприимчивости, способности и готовности каждого из нас не только приобрести новые знания и опыт, но и сделать из них практические выводы. Вот где коренится присущая столь многим органическая тяга к постижению исторической науки и науки о культуре, получившей название культурологии.

В своих устремлениях мы не одиноки. Познание истории и культуры издревле манило мыслящих людей. Как научные дисциплины история и культурология зародились примерно в одно и то же время в рамках как западной, так и восточной духовной традиции — произошло это в период между VII и IV вв. до н. э., в эпоху великих прозрений, которую немецкий философ Карл Ясперс назвал осевым временем.

Отцом исторической науки принято считать грека Геродота, чей труд «История», посвященный греко-персидским войнам, сохранился до наших дней. Примечательно, что и в Древней Греции, и в Древнем Китае, где раньше всего появились ученые-гуманитарии, история возникла как описательная наука, тогда как культурология длительное время развивалась в недрах философских учений. Становление культурологии как относительно самостоятельной области знания можно условно приурочить к XVIII столетию, когда увидел свет труд выдающегося представителя немецкого Просвещения И. Гердера «Идеи к философии истории человечества» (1791).

Интенсивное развитие гуманитарных наук в XIX–XX вв. обогатило культурологию данными конкретных исследований, что способствовало более четкому выделению ее в качестве самостоятельного предмета. В свою очередь и в исторической науке в этот период приобрели растущий авторитет школы и течения, тяготеющие к крупным теоретическим обобщениям и методологическому синтезу. Встречное развитие двух наук привело к «наведению мостов» между историей и культурологией, к осознанию того, что «вся история культурна, а история есть как бы развернутая история культуры»[1].

Таким образом, можно говорить о взаимосвязи между историей и культурологией, об их все более активном взаимодействии с другими гуманитарными и социально-экономическими дисциплинами, о появлении на стыках этих дисциплин междисциплинарных исследований культурно-исторического плана. В современной отечественной научной мысли такой подход к развитию гуманитарного познания характерен для трудов Д. Лихачева, С. Аверинцева, М. Бахтина, А. Гуревича, Ю. Лотмана, а за рубежом наиболее широкую известность завоевала французская школа историков, объединившихся вокруг журнала «Анналы экономической и социальной истории», представленная именами М. Блока, Л. Февра, Ж. Ле Гоффа, Ф. Броделя и др. Творческие поиски этих и многих других ученых, о которых пойдет речь дальше, способствовали утверждению в гуманитарных науках целого ряда общих концепций, категорий, методов и аналитических подходов, ориентированных на целостное, интегративное рассмотрение культурно-исторического процесса.

Общим понятием, объединяющим историю и культурологию, является ментальность. Его широкое использование привело к появлению разнообразных толкований этого термина. Первые научные определения ментальности были даны в 30-е годы нашего столетия французскими историками-анналистами, которыми она рассматривалась как устойчивая настроенность внутреннего мира людей, сплачивающая их в социальные и исторические общности, как совокупность установок и предрасположенностей индивидов к определенному типу мышления и действия.