История и повествование

Как видим, повторные ужехарактерны для пассажей, представляющих усилия героя осмыслить ситуацию. В них преобладает несовершенный вид глаголов [257], но именно частое употребление ужесущественно «динамизирует» данные пассажи, наполняя их оценочно-временной значимостью и таким образом превращая их из констатации обстановки в движимые, повествуемые ситуации [258]. Следующие примеры показывают, как искусно Чехов вплетает субъектную оценочно-временную модальность в ход самою повествования:

И впечатление существа убогого и некрасивого вдруг исчезло, и Королев уже не замечал ни маленьких глаз, ни грубо развитой нижней части лица; <…> и хотелось уже успокоить ее не лекарствами, не советом, а простым ласковым словом («Случай из практики», X, 77).

Нарядная толпа расходилась, уже не было видно лиц, ветер стих совсем, а Гуров и Анна Сергеевна стояли, точно ожидая, не сойдет ли еще кто с парохода. Анна Сергеевна уже молчала и нюхала цветы, не глядя на Гурова («Дама с собачкой», X, 131).

Он ходил и всё больше и больше ненавидел серый забор и уже думал с раздражением, что Анна Сергеевна забыла о нем и, быть может, уже развлекается с другим, и это так естественно в положении молодой женщины, которая вынуждена с утра до вечера видеть этот проклятый забор. <…>

«Как всё это глупо и беспокойно», — думал он, проснувшись и глядя на темные окна; был уже вечер. <…> («Дама с собачкой», X, 138).

Наибольшую «густоту» слово ужеприобретает именно в ключевых, якобы поворотных моментах, когда герой осознает актуальную ситуацию. Здесь становится явным, что ужеотносит фразу к участнику ситуации, то есть к герою или героине, что он/она осмысляет ситуацию вовремени и черезвремя, «в свете времени» и что время как медиум осмысления само движется и изменяется вместе с героем.