История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

На следующий день Розенбаум поехал вместе с Вернером Вредэ в Мысловицы. Приехав туда, они поселились в номере гостиницы «Европейская», после чего импрессарио остался там, а Вредэ-старший поехал за своим помощником Теофилом Яновским, с которым вскоре и прибыл. Теофил доложил, что после проведенных в городе арестов никакой революционной организации среди рабочих не существует, но сторонники этого направления еще есть. Все они без исключения работают на шахте «Крулевска». Представив Розенбауму список подозрительных лиц в количестве 39 человек, Яновский добавил, что все люди в списке — поляки, за исключением 5–7 человек, носящих еврейско-немецкие фамилии. Взяв этот список, доверенный госполиции поручил Яновскому вести дальнейшую строгую слежку за рабочими и держать тесную связь с Вернером Вредэ.

В соседнем Хожеве Розенбаум и Вредэ побывали дома у агента Михаила Микушевского. Жил он один и только-только вернулся с работы. Прибывшим к нему он рассказал следующее: «После поголовных арестов, произведенных у нас в конце прошлого года, на какое-то время установилось затишье, но сейчас среди приезжих рабочих опять стало заметно желание объединиться и создать новую организацию. Таких людей я знаю человек двадцать. Этот список я намеревался в ближайшие дни отвезти к Вернеру. О таком желании создать новую организацию мне рассказал наш кочегар Ян Длугош, приехавший на завод из Ченстоховы в прошлом году, когда после арестов там стали набирать новый состав рабочих. Он человек молодой, развитой и бойкий. Как-то подошел ко мне и стал жаловаться на тяжкую рабочую долю. Я стал ему поддакивать и в конце концов выведал, что ему удалось бежать из Ченстоховы в ту пору, когда там и в Лодзи производились аресты участников революционных организаций, и где он, по его словам, состоял членом организации «Свободный Рабочий». На этом Микушевский закончил свое сообщение, достал из тумбочки упомянутый список и передал его Розенбауму. Тот в свою очередь поблагодарил его за работу, пожелал «держать в таком же духе» и подчинил его непосредственно Вредэ, выдав для поощрения агенту 100 злотых наградных.

По возвращении в Катовице в гостиничном номере Розенбаума состоялось совещание, на котором доверенный госполиции сообщил, что выявленных в ходе поездок по населенным пунктам региона (за исключением Домбровы Гурничей) подозрительных он решил взять под стражу и с этой целью он планирует завтра быть у шефа местного отдела госбезопасности. Кроме того, он подготовил подробное донесение об этой поездке в Главное управление госполиции, с которым в Варшаву завтра же отправится курьером Кароль Вредэ. Затем он назначил Кароля Граппа старшим сотрудником в районе Домбровы Гурничей, Заверце, Бендине, Сосновце и Катовице, а Вернера Вредэ — в на район Мысловице — Хожев. Помимо этого, он произвел денежные расчеты с Граппом и Вредэ-старшим, которого в своем донесении в Варшаву просил произвести в штатные агенты.

Выслав курьера в Варшаву, Розенбаум выехал для выполнения задания Корвин-Пиотровского в Бельско. Здесь он первым делом связался с Эмилианом Анджеевским, который ему доложил, что «в самом Бельске пока все спокойно, чего, — добавил он, — не скажешь о Дзедзицах». Как оказалось, здесь его помощники Эдмунд Ковнацкий и Антоний Бжезинский раскрыли деятельность организации «Власть Трудящемуся Классу». Судя по представленному тогда же импрессарио списку, она представлялась организацией отнюдь не маленькой: в ней было указано свыше 200 фамилий. В числе активистов выявленной организации значились рабочие бумажной фабрики Вацлав Вышинский, Берэль Баум, Константин Конарский, Ревека Редлих и заведующая столовой Роза Рейзер. Председателем организации состоял старший экспедитор фабрики Лейба Лихтерман. Заполучить список организации Эдмунду Ковнацкому удалось лишь благодаря тому, что он сумел попасть в число членов упомянутого комитета.

Поблагодарив Анджеевского за важную информацию и обязав его прислать как можно быстрее к нему для беседы Бжезинского и Ковнацкого, Розенбаум тотчас же направился к шефу местного отдела госбезопасности капитану Зарембе. Представившись ему доверенным лицом госполиции, он передал ему соответствующие документы на право производить по своему усмотрению аресты подозрительных лиц, а также их свежий список, написанный химическим карандашом, с просьбой начать это дело поскорей, но не арестовывать Ковнацкого как главного героя дела. Капитан Заремба пообещал удовлетворить эту просьбу доверенного госполиции и начать аресты уже сегодня вечером.