История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

«Тебе никогда не приходилось бывать в Жирардове?», — спросил Корвин-Пиотровский. «Так вот, — продолжал он, — сейчас такая возможность тебе представляется, и сам понимаешь, что дело идет не об экскурсии». Далее полковник стал рассказывать о Жирардове: «Это недалеко от Варшавы, между последней и Скерневицами, где-то четвертая или пятая станция от столицы, приблизительно в полуторачасовой езде отсюда пассажирским поездом. Здесь с давних, еще царских, времен существуют огромные фабрики так называемой «Жирардовской мануфактуры». Первую из них основал в 1830 году французский изобретатель и предприниматель Филипп Жерар. После его смерти город и получил данное название, но уже на польский манер. Отсюда берет свое начало и польское рабочее движение. В 1883 году многотысячная забастовка хотя и закончилась кровопролитием (трое убиты, четверо ранены), но в то же время она явилась первой победой польских рабочих, так как предприниматели вынуждены были вернуться к прежним расценкам. Эта историческая справка к тому, что совсем недавно в Жирардове опять появились симптомы старой болезни. Сейчас былые фабрики принадлежат частному акционерному обществу «Жирардовская индустрия». Генеральным директором его является самый крупный держатель акций этого богатого предприятия граф Грохольский. Хочу заметить, что этот граф находится в хороших, если не в приятельских, отношениях с нашим генералом Розвадовским. Ранее он никогда с подобными просьбами к нам не обращался, но на днях сказал генералу, что в последнее время на фабриках его общества участились забастовки с выставлением экономических требований, и, несмотря на то, что они со стороны администрации насколько возможно удовлетворяются, забастовки все же продолжаются, что приносит предприятию колоссальные убытки. Поэтому граф Грохольский высказал нам свое предположение, что за чисто экономическими требованиями его рабочих, являющимися, по его мнению, только ширмой, скрывается какая-то политическая цель, ввиду чего он, граф Грохольский, просит нас заняться этим делом. У генерала, скажу тебе честно, после поступления этой просьбы другого исполнителя ее, кроме тебя, сразу и не нашлось. Так что считай, что это приказ. Надеюсь, ты в порядке?». И как всегда, не дожидаясь ответа, полковник перешел к самому заданию. Он сказал: «Завтра же выезжай в Жирардов и начинай работу. Я не исключаю, что в своих предположениях граф прав. С ним ты можешь говорить по этому делу вполне свободно. Методы и приемы работы выбирай по своему усмотрению».

Получив такое право, Розенбаум сразу же попросил о том, чтобы его представили графу Грохольскому здесь, в управлении, а затем в общих чертах изложил полковнику зарождавшийся в его голове план будущих действий, предупредив, что его выполнение займет от трех до четырех месяцев.

Корвин-Пиотровский внимательно выслушал соображения советника полиции, выразил с ними свое согласие и сказал, что немедленно переговорит об этом с генералом. Минут через десять оба были вызваны в кабинет к генералу Розвадовскому, который сообщил Розенбауму, что в целом план его одобряет, что же касается встречи с графом Грохольским здесь, то и эта просьба вполне удовлетворима, хотя на это уйдет два-три дня. Что касается плана работы, то он был достаточно прост. Сам Розенбаум о нем рассказывал так: «Я решил просить графа Грохольского о предоставлении мне на его фабрике такой должности, при которой я мог бы иметь возможность как можно чаще сталкиваться с рабочими и, заслужив у последних доверие, получать необходимую информацию о том, что на предприятии происходит. Служба эта, конечно же, будет чисто фиктивной, но заработную плату я должен получать согласно установленной для этой должности ставки. Я буду для виду, как и все прочие, получать эту зарплату, расписываться за нее в ведомостях и, если это на фабрике практикуется, буду просить авансов, т. е. жить таким образом, чтобы этот образ жизни соответствовал получаемой зарплате. Получаемые от администрации суммы, а также зарплату я буду сдавать затем в депозит графа Грохольского, на руки генералу Розвадовскому, или в другое какое-либо место по указанию графа».

Где-то через неделю Розенбаума вызвал к себе генерал Розвадовский, в кабинете которого уже находился граф Грохольский. Представляя ему Розенбаума, генерал сказал: «Представляю вам советника и доверенного госполиции, который любезно согласился, господин граф, помочь разобраться в истинном положении вещей на фабриках «Жирардовской индустрии», но при условии выполнения тех требований, о которых вы, господин граф, только что, перед приходом господина советника, от меня слышали и по отношению к которым вы высказали свое согласие. Теперь же договаривайтесь между собой».